Небольшая часть германских племен, которые навалились на Европу в века Великого переселения народов, пошла на север и оказалась в самых суровых условиях. Малоплодородные почвы Скандинавии в сочетании с холодами давали крестьянам возможность только выживать без особых перспектив на достаток. Дети, отцы и деды жили здесь вместе, строя себе дом с одним большим помещением, посреди него ладили очаг, который и тепло давал, на котором и пищу готовили. Поселения они устраивали на побережьях, чаще всего на берегах фьордов. Общие для обитателей округи проблемы решали на тинге, народном собрании. Христианские проповедники до них не доходили, и они оставались язычниками со своим набором богов-покровителей.
В Европе они были известны, как норманны («северные люди»). Тех же, кто уходил морем за добычей или лучшей долей в других странах, называли викингами. В скандинавских языках у этого древненорвежского слова не слишком уважительный оттенок, но одно имя их наводило панику на европейские города и селения. Секретом их силы были их корабли — самые совершенные суда того времени. Гребные драккары («драконы») викингов могли совершать дальние морские походы, вмещали до шестидесяти воинов с вооружением и продовольствием, при этом имели высокую осадку, что позволяло входить на них даже в неглубокие реки, а к 11 веку на них появилась мачта с парусом.
Они появлялись всегда неожиданно и высаживали десант, который крушил все на своем пути, унося на корабли все мало-мальски ценное. Когда же к атакованному викингами поселению подходило вооруженное подкрепление, они бросались на свои суда и бесследно исчезали в море или за поворотом реки. Если же поселение было основательно укреплено, и они видели ожидавшую их вооруженную стражу, к берегу приставал торговый корабль викингов, который сопровождал драккары — и сбывал местным добычу из более удачной экспедиции.
Легкость и прибыльность такого «викингования» сделало морской и речной разбой (и вообще военное дело) настоящей профессией бывших крестьян. Все чаще под руководством испытанных вождей викинги собирались со всей Скандинавии для массированных атак на рождавшиеся и слабые пока европейские королевства. Время с конца 8 и до начала 11 века получило в Европе название «эпохи викингов». Их походы оказали огромное влияние на формирование европейских государств и народов.
Главной целью сначала норвежцев, а затем и датчан стала Англия. При римлянах здесь жили кельты (совр. шотландцы, валлийцы), потом их оттеснили пришедшие из северной Европы германцы — англы, саксы и юты, а затем сюда стали проникать занявшие их территории на континенте скандинавы. Их отдельные набеги вскоре превратились в систематическое завоевание. Два столетия, с 9 по 11 века, борьба германских племен на территории Британии шла с переменным успехом. Победы викингов в этой борьбе сопровождались заселением Британии скандинавскими крестьянскими семьями. Восстановленная было власть англо-саксонских королей была сметена вторжением норманнов из Франции в 1066 году. Победителю, Вильгельму Завоевателю, пришлось отражать очередное нападение норвежцев, которые, однако, решили не испытывать судьбу в сражении и предпочли получить выкуп. С тех пор скандинавские вторжения на Британские острова прекратились.
Постоянными объектами нападений викингов были города, располагавшиеся на берегах рек в современной Германии. Со временем вожди викингов становились вассалами империи франков и уже сами охраняли водные пути от своих единоплеменников. Викинги, подымаясь вверх по Сене, четырежды грабили Париж. Они осели на севере Франции, постоянно разоряя соседние области. Французский король, не имея сил бороться со скандинавами, отдал их вождю во владение уже захваченные ими земли при условии принятия пришельцами христианства. Так в 911 году на карте будущей Франции появилась Нормандия. Герцог-викинг принудил своих соплеменников покончить с набегами, по-крестьянски обосноваться на новой земле и строго соблюдать законы. Его потомок Вильгельм через полтора века завоевал трон Британии.
Викинги напали на принадлежавшую арабам Сицилию. Разгромив мусульман, они основали там Сицилийское королевство, просуществовавшее на юге Италии вплоть до 19 века.
«Гроза» викингов не обошла и Пиренейский полуостров, где они постоянно разоряли прибрежные города. Но это были лишь набеги, постоянных захватов территории здесь не было.
Скандинавы, которых бы мы сегодня назвали шведами, избрали главным направлением своих походов восток Европы. Со славян и финнов, живших здесь, взять было особо нечего, поэтому викинги, создав свои базы в Поднепровье, начали торить водные пути к более богатым странам. Когда их корабли выходили из устья Днепра в Черное море, открывались два направления набегов — на Каспий и на Византию.
Речной выход в Каспийское море контролировали хазары, с которыми нужно было договориться о проходе через Дон в Волгу, и дальше перед викингами открывались «ворота» Каспийского моря. На его побережье было много небольших мусульманских государств, не имевших, как правило, военных флотов, так что неожиданная атака с моря с последующим отходом казалась безопасной. Регулярные экспедиции на Каспий начались с конца 9 века. Сначала морские набеги, проводившиеся по «европейскому» сценарию, были весьма успешными, но затем, когда фактор внезапности был утерян, и нападавшие стали нести все более серьезные потери.
Проблемой становились и хазары. В одном из походов (914 год) викинги договорились, что на обратном пути заплатят хазарам за проход по Волге половину добычи, но, когда они возвращались после жестокого разорения прибрежных городов, мусульманская царская гвардия потребовала мести. В столкновении с ней погиб практически весь отряд русов (так их называли на востоке Европы (рус — гребец, мореход). Почти через полвека русы «разобрались» и с Хазарией, разорив ее столицу и ликвидировав помеху на своем волжском пути.
Но наибольшую добычу сулили набеги на Византию. Однако здесь русы сталкивались с мощной и организованной силой Империи. Поэтому они старались нападать в то время, когда имперские войска уходили от своей столицы, Константинополя, для операций на других направлениях. Будучи не в силах преодолеть защитные укрепления Великого города, русы и не пытались лезть на стены, а разоряли окрестности, ожидая, пока греки не предложат им мир. Греки так же, располагая лишь охраняющим стены гарнизоном, были не в состоянии разгромить нападавших. Поэтому каждый такой набег кончался обычно выплатой константинопольцами «отступного», с тем, чтобы русы ушли, и заключением договора об условиях дальнейшей торговли русских купцов в городе.
Решить «русскую проблему» византийцам удалось лишь тогда, когда они убедили северных соседей принять христианство и послали на Русь своих учителей веры. Древнерусское государство стало союзником Византии, и новые викинги, продолжавшие свои походы на юг по пути «из варяг в греки», сразу же переправлялись русскими князьями в Империю, где те становились наемными воинами (скандинавы составили там постоянный отборный отряд телохранителей византийских императоров).
Скандинавов было сравнительно немного, и после расселения на захваченных землях они очень быстро растворялись среди местного населения — как в Восточной, так и в Западной Европе и в Средиземноморье. Разница в верованиях исчезала после повсеместного принятия ими христианства. А к началу 11-го века поток викингов из малонаселенной Скандинавии начал иссякать, пока совершенно не сошел на нет.
Прародина венгров — западносибирские степи. Их ближайшие родственники — малочисленные ныне народы ханты и манси — до сих пор живут в зауральской тайге. Племя же венгров жило ближе к югу, в степи, где оно стало вести кочевой образ жизни. Там их подхватил медленный поток переселений степных племен на запад.
Они дошли до Камы, где попали под власть хазар, затем откочевали в приазовские степи. Здесь к ним присоединились несколько поднявших восстание, но потерпевших поражение от центральной власти хазарских кланов (в современном венгерском языке можно найти и некоторые хазарские слова, а на сегодняшней карте Венгрии — до двух десятков названий с именем хазар). Вместе они пошли дальше на запад.
Пройдя перевалы в Карпатских горах венгры очутились на малонаселенной земле, которую никто из сильных соседей не мог назвать своей. Они тут же получили приглашение от германского императора помочь ему в борьбе с ломбардским претендентом на престол. Поход на север Италии был удачным, а, кроме того, венгры «протоптали дорожку» вглубь Европы, чем тут же и воспользовались. Грабительские набеги их конницы почти весь 10-й век терзали всю Европу (см. карту). «От стрел венгерских спаси нас, Боже!» — молились в церквях будущих Германии, Италии, Франции, Испании…
Венгры опустошали одни и те же земли несколько раз подряд для того, чтобы их владетели покупали свою безопасность выплатой дани, чего они в большинстве случаев и добивались. Но в отношении взошедшего на престол Священной Римской империи Генриха I Птицелова вышла осечка. Купив, по примеру своих соседей, себе передышку от набегов (на девять лет), император энергично взялся за реорганизацию обороны центра своей страны. Была выстроена цепь укреплений с усиленными гарнизонами, Генрих организовал тяжеловооруженное конное войско и обучил его действиям против венгров, он приструнил герцогов и архиепископов империи, которые теперь снабжали всем необходимым его армию. Накануне конца перемирия Генрих созвал народное собрание Саксонии, и когда убедился, что все единодушно готовы дать отпор пришельцам, отправил приехавших венгерских послов обратно с пустыми руками.
Когда обозленные венгры двумя ордами напали на государство Генриха Птицелова (933 год), путь им заступила масса его тяжелой кавалерии. Одна орда, попытавшаяся атаковать имперское войско, была уничтожена, а вторая не выдержала одного вида конного строя саксонцев и тюрингцев и рассеялась, даже не попытавшись вступить в бой. После этого венгры переключились на южные немецкие земли, но сын Генриха Оттон дал мощный отпор им и там — разгром венгров в Аугсбургском сражении (955 год) положил предел их набегам на Западную Европу. Окончательно набеги прекратились после того, как греки в 970 году разгромили объединенное войско венгров и русов киевского князя Святослава в битве под Константинополем.
Аугсбургская битва считается поворотным пунктом в венгерской истории. Венгры, лишенные возможности жить грабежом и данями, осели на землю, их верховные вожди жестко подчинили себе племена и кланы, а принятие христианства из Рима, как всеобщего верования, завершило ликвидацию прежних языческих, кочевых «вольностей» и одновременно ввело венгров в число западноевропейских народов.
Братья из греческого города Фесалоники почитаются как святые и на Востоке, и на Западе христианского мира.
В состоятельной семье греческого офицера было семеро сыновей. Из них старшим был Михаил, а самым младшим — Костантин. Михаил сделал неплохую военно-административную карьеру, но затем, приняв имя Мефодий, ушел в монастырь, в котором вскоре стал настоятелем.
Константин обучался у лучших учителей Константинополя философии, диалектике, геометрии, арифметике, риторике, астрономии, а также многим языкам. По окончании учения, отказавшись заключить выгодный брак, Константин принял сан и поступил на службу «хранителем библиотеки» собора Святой Софии в Константинополе (что примерно соответствует современному званию академика). Но вскоре он удалился в один из монастырей и некоторое время жил в уединении. Его почти насильно возвратили в столицу и определили преподавать философию в том же университете, где недавно учился он сам. Но Константин вновь уходит в монастырь — в тот, где настоятелем был его старший брат. Здесь вокруг них сплачивается кружок единомышленников, которые поставили своей целью создать письменность для славян, чтобы сделать доступным для них Священное Писание.
Братья провели детство в городе, где в обиходе, помимо греческого, разговаривали на языке окрестных славянских племен (южноболгарском), который тоже стал для них родным. Но в нем было столько отличных от греческого звуков, весь его строй настолько не походил на греческий, что использовать для славянской письменности греческий алфавит было невозможно. Начинать надо было с самого начала — с создания азбуки.
И они, на базе греческой, изобрели азбуку, с помощью которой можно было писать тексты, максимально приближенные к славянскому выговору. И после того, как с помощью такой азбуки можно стало записывать тексты на южноболгарском, на него братья стали переводить с греческого Библию и богослужебные книги.
Братья настолько удачно сумели выразить своей азбукой особенности говора, присущего всем славянским народам, что получившийся у них церковнославянский язык стал (и до сих пор остается) богослужебным языком славянских церквей.
Прослышавший о том, чем занимаются братья, моравский князь пригласил Мефодия и Константина к себе в Великую Моравию, чтобы они научили славянских священников новой грамоте и новым текстам.
Разгорелась упорная борьба за использование церковнославянского языка (который славянские прихожане понимали) при богослужениях. Папы того времени благосклонно относились к этой идее — переведенные Мефодием и Константином книги были разосланы по западным церквям. Но на западе были сильны богословы, уверенные в том, что хвала Богу может воздаваться только на трёх языках, на которых была сделана надпись на Кресте Господнем: еврейском, греческом и латинском. В конце концов, им удалось пересилить пап в этом споре — богослужения и литература на церковнославянском (ставшем на Востоке, подобно латыни на Западе, языком культуры) осталась лишь в епархиях, подчиненных константинопольской Церкви.
В 859 году на средства одной купеческой семьи в Фесе была основана мечеть, вскоре превратившаяся в центр духовного образования, одним из главных духовных и образовательных центров исламского мира.
Благодаря покровительству марокканских султанов университет постоянно расширялся, охватывая всё новые области знания. Изучались богословие, грамматика, риторика, логика, медицина, математика, астрономия, химия, история, география и музыка.
Из стен университета вышли учёные, философы и богословы, оказавшие большое влияние на развитие мусульманской и мировой культуры. В Аль-Карауин учился даже один будущий папа римский.
Университет Феса считается старейшим в мире постоянно действующим высшим учебным заведением.
Двадцать три года (с 786 по 809) правления Гарун аль-Рашида (Справедливого) остались в народной памяти арабского мира, как «золотой век». Ни об одном правителе не сложено столько сказок, историй, анекдотов, в которых, очевидно, реальные эпизоды переплетаются с прихотливым вымыслом. Как в русских былинах Владимир Красное Солнышко, Гарун аль-Рашид — главный герой арабских сказок «Тысяча и одна ночь». Образ великого правителя, одетого как простолюдин и бродящего вместе со своим визирем по ночной столице с целью доподлинно знать, как живет его народ — это Гарун аль-Рашид.
Это, действительно, было время расцвета Багдада, его ремесел, его торговли, его культуры. Халиф открыл знаменитый багдадский университет, покровительствовал ученым, приблизил к себе поэтов. Он не был ни великим завоевателем, ни великим реформатором, но память о нем жива до сих пор.
Объединившая кхмерские племена королевская династия сумела в 9-м веке создать в Индокитае мощное и богатое государство. В 11-13 столетиях страна достигает наибольшего расцвета и становится одним из наиболее могущественных государств Юго-Восточной Азии.
Размеры его столицы Ангкора поражают — 24 х 8 километров. В таком городе могло жить до миллиона человек.
Но надорвавшая свои силы в завоеваниях империя оканчивает свое существование к концу 14-го века.
Деревянное жилье сгнило, грандиозные каменные храмы опутали джунгли, система каналов, питавшаяся из большого (16 км²) искусственного озера заилилась…
Историки называют его «первым европейцем». И дело даже не в том, что при его дворе возродилось само слово Европа, которым определяли завоеванную им территорию, а и в том, что из его империи родились несколько основных западноевропейских государств. Уже в наше время Совет Европы основал премию «за содействие делу европейского единства» — имени Карла Великого.
На славян, с которыми он тоже много воевал, Карл произвел столь сильное впечатление, что имя этого человека закрепилось в славянских, в том числе и русском, языках в качестве титула — король (польское «król», чешское «král», сербское «кра̑љ», македонское «крал», словенское «kralj»).
В Европе он стал образцом правителя, которому с 8 века и до Нового времени подражали все монархи. Он — герой множества легенд и сказаний. В них он предстает защитником христианского мира, ограждающим его своим священным мечом.
Карл был высок (под два метра ростом), длиннонос, с короткими светлыми волосами, с большими, живыми глазами. Он прекрасно владел всеми видами оружия, был великолепным конником и пловцом, легко гнул подковы и даже обладал абсолютным слухом.
«Король был очень прост и умерен в своих привычках. В обычные дни наряд его мало отличался от одежды простолюдина. Вина он пил мало и ненавидел пьянство. Обед его в будни состоял всего из четырёх блюд, не считая жаркого, которое сами охотники подавали прямо на вертелах, и которое Карл предпочитал всякому другому яству. Во время еды он слушал музыку или чтение. Его занимали подвиги древних, а также сочинение святого Августина «О граде Божием». После обеда в летнее время он съедал несколько яблок и выпивал ещё один кубок; потом, раздевшись донага, отдыхал два или три часа. … Во время утреннего одевания Карл принимал друзей, а также, если было срочное дело, которое без него затруднялись решить, выслушивал тяжущиеся стороны и выносил приговор. В это же время он отдавал распоряжения своим слугам и министрам на весь день. Был он красноречив и с такой легкостью выражал свои мысли, что мог сойти за ритора [профессионального оратора]. Не ограничиваясь родной речью, Карл много трудился над иностранными языками и, между прочим, овладел латынью настолько, что мог изъясняться на ней, как на родном языке; по-гречески более понимал, нежели говорил. Прилежно занимаясь различными науками, он высоко ценил учёных, выказывая им большое уважение. Он сам обучался грамматике, риторике, диалектике и в особенности астрономии, благодаря чему мог искусно вычислять церковные праздники и наблюдать за движением звезд. Пытался он также писать и с этой целью постоянно держал под подушкой дощечки для письма, дабы в свободное время приучать руку выводить буквы, но труд его, слишком поздно начатый, имел мало успеха. Церковь он во все годы глубоко почитал и свято соблюдал все обряды».
Он всю свою жизнь воевал, очень значительно раздвинув границы своего государства, но в нем было мало того, что мы привыкли вкладывать в определение «великий завоеватель» — как правило, он начинал войны в ответ на нападения соседей-язычников, которые заканчивались крещением этих племен. После ухода армии Карла племена восставали вновь, разрушая новые храмы и вырезая своих обратившихся соплеменников — и Карл снова и снова огнем и мечом прочесывал их территории, десятилетиями добиваясь прочных результатов своих «христианских» войн.
Возложенную папой на его голову императорскую корону (800) он воспринял очень серьезно и за возрождение Западной империи взялся столь же добросовестно, как и за все, за что он брался.
Он собрал при своем дворе всех ученых людей тогдашней Европы, ставших не «культурной игрушкой» монарха, но советниками в его нелегких трудах. С ученого кружка при Карле в Европе началось возрождение, казалось, безвозвратно утерянного интереса к культуре во всех ее проявлениях — к книге, к лытыни, поэзии, музыке, философии, живописи, архитектуре, к образованию.
Карл приказал записать обычное право всех народов, находящихся под его властью. Сам он издал множество законов, ставших одной из основ средневекового права.
По приказанию Карла осушались болота, вырубались леса, строились монастыри и города, дворцы и церкви.
Столь же неутомимо, входя во все мелочи, заботился он об улучшении государственного устройства, о материальном и духовном развитии своего государства. Два раза в год, весной и осенью, вокруг императора собирались большие государственные собрания; на весеннее могли являться все свободные люди, на осеннее приглашались только наиболее важные советники государя, люди из придворного круга, высшей администрации и высшего духовенства. На осеннем собрании обсуждались вопросы государственной жизни и составлялись по ним решения. На весеннем собрании осенние решения представлялись на одобрение собравшихся; здесь же государь получал от съехавшихся сведения о состоянии управления, о положении и нуждах той или иной местности.
Его почти полувековое, царствование, долго потом, во времена раздоров и смут, все вспоминали добрым словом. Все, что он сделал в своей жизни, до сих пор оставляет впечатление разумности, здравого смысла, реализма, основательности и добросовестности.
Палатинская капелла в Аахене — дворцовая часовня Карла Великого, в которой он похоронен.
Древнерусское государство не могло возникнуть на землях, через которые несколько веков шло, волна за волной, Великое переселение азиатских народов в Европу. Так бы и оставались приднепровские земли пустыми, если бы в 7 веке на пути кочевых племен не встало новое государство — Хазария.
К востоку от Волги развалилось одно из крупных объединений кочевников (Тюркский каганат), и окраинная его часть, населенная тюркским народом «хазарами», начала самостоятельное существование. Хазары сумели быстро окрепнуть, создать сильное войско и «зацепиться» за Северный Кавказ и низовья Волги, откуда начали расширять свое влияние на соседние племена. Это они раздробили большую орду древних болгар — часть из них откочевала на западное побережье Черного моря, а другая часть («волжские булгары») ушли вверх по Волге, признав над собой хазарскую власть. Долгое время хазарам платили дань и перекочевавшие из-за Урала венгры, которые в дальнейшем ушли на запад.
Попытка войск Арабского халифата перейти кавказские перевалы и напасть на хазар окончилась их разгромом. Когда же арабы начали осаждать Константинополь, уже хазары перешли Кавказ, отвлекая силы южного соперника от столицы тогдашнего греческого союзника. Оставив после тяжелых, но безрезультатных войн Кавказский хребет водоразделом с мусульманским миром, хазарское государство переориентировало свои интересы на север и запад. С 8 века хазары стали контактировать со славянскими и финскими племенами, в недалеком уже будущем составившими население Русской земли.
Они перенесли свою столицу в изобильную волжскую дельту — Итиль вскоре сделался важным пунктом на торговом пути с Востока через Каспий в Северную Европу. Город стоял на речных протоках и лишь «царский» остров был обнесен крепостной стеной. Население жило в войлочных юртах, деревянных шатрах, в землянках. В городе были рынки, торговые склады, бани. Хазары жили в столице только зимой. Весной же они отправлялись на свои родовые земельные участки — на выпас скота и на полевые работы.
В городе, стоящем на перекрестье торговых путей, и население было пестрым. Здесь уживались мусульмане, христиане, иудеи, язычники, в городе были мечети, церкви, синагоги, капища. В Итиль от религиозных преследований бежали люди со всех сторон — из Византии, Халифата, Средней Азии. Здесь они находили религиозную терпимость и безопасность — конфликты внутри каждой конфессии разрешали специальные судьи, которых контролировал представитель царя (кагана, бека).
Сильным было влияние купеческой еврейской общины. Вождь одного из влиятельных кланов принял иудаизм, а через несколько десятилетий его потомки захватили реальную власть в стране. При этом язычник-каган сохранил свое положение и роль в жизни народа. Он был носителем божественной силы, и иудей-бек, заведовавший земными делами, воздавал ему высшие почести. Такая организация власти делала государственное устройство необычайно устойчивым на протяжении многих поколений (похожая форма власти сложилась в Средние века и в Японии).
Три века просуществовала Хазария. Все более агрессивными становились русы, перехватившие власть над славянско-финскими племенами («Послал (Олег) к радимичам, спрашивая: «Кому даете дань?». Они же ответили: «Хазарам». И сказал им Олег: «Не давайте хазарам, но платите мне»), а с востока постоянно усиливалось давление из Великой Степи, там приходилось сдерживать воинственные племена печенегов. В конце 9 века печенежские орды форсировали Волгу и, разоряя у себя на пути земледельческие поселения, направились к Крыму, — и хазары оказались уже не в силах им помешать. Неспокойно было в Волжской Булгарии, вожди которой приняли ислам в надежде получить помощь от южных единоверцев.
Решающий удар нанес по Хазарии русский князь Святослав, в 965 году разоривший и сжегший Итиль. Остатки хазарского государства смели пришедшие из восточных степей половцы. С тех пор имя хазар в документах той эпохи упоминается все реже, пока окончательно не сходит на нет. Причерноморские и прикаспийские степи попали в полное распоряжение кочевников.
С начала нашей эры примерно на четыре века климат в Евразии заметно потеплел и одновременно стал более влажным. Освободились ото льда альпийские перевалы, открывшие римлянам путь на север Европы. Возросла производительность сельского хозяйства (в Британии начали выращивать виноград и заниматься виноделием). Европейские варвары стремились в области, подвластные процветающему Риму, но с ними можно было договориться — расселяясь по римским провинциям, они не только обогащали римскую казну, но и поставляли воинов в римские легионы.
Положение стало меняться к 4-му веку, когда климат вновь изменился, посуровел — похолодало, стало суше. Это затронуло и племена, о которых в Риме и не слышали. Зато их хорошо знали в Китае. Больше трех веков китайцы отражали натиск кочевой империи хунну (зримым свидетелем и участником событий начала тысячелетия до сих пор стоит Великая Китайская Стена). Не столько военной силой, сколько искусной дипломатией, стравливая врагов между собой, Китай, в конце концов, ликвидировал хуннскую угрозу.
Но часть племени откатилась в Центральную Азию и Приуралье. А степи уже высыхали, становилось голодно, холодно — хунну объединили кочевое население на огромных пространствах Великой Степи и бросили свою новую орду на западноевразийские земледельческие районы. Снявшиеся с оскудевших пастбищ разноплеменные кочевники, которых римляне называли гуннами, начали волнами накатываться на Восточную и Западную империю.
Чем кончилось это грандиозное движение, оставшееся в истории, как «великое переселение народов», можно прочитать в Главе.
Следующее общее потепление климата началось в 10 веке. На три столетия установился режим сравнительно тёплой и ровной погоды, мягких зим и отсутствия сильных засух. Площадь лесов уменьшилась, а стабильная тёплая температура позволяла собирать обильные урожаи. С этим, очевидно, связано интенсивное освоение славянами лесных районов в междуречье Волги и Оки и Русского Севера и формирование здесь великорусской народности.
В это же время началась и немецкая колонизация прибалтийских и западнопольских земель.
С 14-го века в Северном полушарии наметился новый климатический сдвиг, получивший название «Малого ледникового периода». Он продолжался долго — вплоть до 19-го века. Зимы стали ранними и жестокими, обильные дожди перемежались частыми засухами. Замерзали реки, льдом покрывались Адриатика и Босфор, снегом покрывалась Италия.
Замерзшая Темза в Лондоне. 1677 год
В России в начале 17 века снег подряд несколько лет выпадал уже в июле-августе, и это вызвало невиданный голод, что стало одной из причин Смутного времени. А в середине века тысячи поляков, ведших войну в южных областях России, замерзли там насмерть…
Причины подобной климатической цикличности неясны до сих пор.