Петр ДУРНОВО
Древнего роду, из семьи провинциального бюрократа, начал жизненное поприще с флота, несколько лет проведя в дальних плаваниях на восточных рубежах империи. Лейтенантом окончил военно-юридическую академию, после чего последовательно прошел все ступени карьеры в государственном аппарате, пока не стал директором Департамента полиции, а затем и министром внутренних дел. В 1905 году был заменен Столыпиным.
Накануне Первой мировой войны подал Николаю II меморандум с анализом международной ситуации, в котором обрисовал последствия грядущего глобального столкновения трех империй. Американский историк Ричард Пайпс пишет, что этот документ «так точно предсказывает ход грядущих событий, что, не будь столь несомненно его происхождение, можно было бы заподозрить позднейшую подделку». Сам Петр Дурново умер за два с половиной года до предсказанных им событий
«…Россия и Германия являются представительницами консервативного начала в цивилизованном мире, противоположного началу демократическому, воплощаемому Англией и в несравненно меньшей степени Францией. Как это ни странно, Англия, до мозга костей монархическая и консервативная дома, всегда во внешних своих сношениях выступала в качестве покровительницы самых демократических стремлений, неизменно потворствуя всем народным движениям, направленным к ослаблению монархического начала»
«…Россия и Германия являются представительницами консервативного начала в цивилизованном мире, противоположного началу демократическому, воплощаемому Англией и в несравненно меньшей степени Францией. Как это ни странно, Англия, до мозга костей монархическая и консервативная дома, всегда во внешних своих сношениях выступала в качестве покровительницы самых демократических стремлений, неизменно потворствуя всем народным движениям, направленным к ослаблению монархического начала»
«Российская оппозиция сплошь интеллигентна, и в этом ее слабость, так как между народом и интеллигенцией у нас глубокая пропасть взаимного непонимания и недоверия. Необходим искусственный выборный закон, мало того, нужно еще и прямое воздействие правительственной власти, чтобы обеспечить избрание в Госдуму даже наиболее горячих защитников прав народных. Откажи им правительство в поддержке, предоставив выборы естественному течению, – и законодательные учреждения не увидели бы в своих стенах ни одного интеллигента, помимо нескольких агитаторов-демагогов»
Как менялась Россия в 1905-1914 годах
«…Борьба между Германией и Россией независимо от ее исхода глубоко нежелательна для обеих сторон как, несомненно, сводящаяся к ослаблению мирового консервативного начала, единственным надежным оплотом которого являются две названные великие державы. Более того, нельзя не предвидеть, что при условиях надвигающейся общеевропейской войны таковая, опять-таки независимо от исхода ее, представит смертельную опасность и для России, и для Германии. По глубокому убеждению, основанному на многолетнем изучении всех современных противогосударственных течений, в побежденной стране неминуемо разразится социальная революция, которая в силу вещей перекинется и в страну-победительницу.
Слишком уж многочисленны те каналы, которыми за много лет мирного сожительства соединены незримо обе страны, чтобы коренные социальные потрясения, разыгравшиеся в одной из них, не отразились бы в другой. Что эти потрясения будут носить именно социальный, а не политический характер – в этом не может быть никаких сомнений, и это не только в отношении России, но и в отношении Германии. Особенно благоприятную почву для социальных потрясений представляет, конечно, Россия, где народные массы, несомненно, исповедуют принципы бессознательного социализма. Несмотря на оппозиционность русского общества, политическая революция в России невозможна, и всякое революционное движение неизбежно выродится в социалистическое. За нашей оппозицией нет никого, у нее нет поддержки в народе, не видящем никакой разницы между правительственным чиновником и интеллигентом. Русский простолюдин, крестьянин и рабочий, одинаково не ищет политических прав, ему и ненужных, и непонятных.
Крестьянин мечтает о даровом наделении его чужой землей, рабочий – о передаче ему всего капитала и прибылей фабриканта, и дальше этого их вожделения не идут. И стоит только широко кинуть эти лозунги в население, стоит только правительственной власти безвозбранно допустить агитацию в этом направлении – Россия, несомненно, будет ввергнута в анархию… Война с Германией создаст исключительно благоприятные условия для такой агитации. Как уже было отмечено, война эта для нас чревата огромными трудностями и не может оказаться триумфальным шествием в Берлин. Неизбежны и военные неудачи – будем надеяться, частичные; неизбежными окажутся и те или иные недочеты в снабжении. При исключительной нервности нашего общества этим обстоятельствам будет придано преувеличенное значение, а при оппозиционности этого общества все будет поставлено в вину правительству. Хорошо, если это последнее не сдастся и стойко заявит, что во время войны никакая критика государственной власти недопустима, решительно пресечет всякие оппозиционные выступления. При отсутствии у оппозиции корней у населения этим дело и кончится. …
Но может случиться и худшее: правительственная власть пойдет на уступки, попробует пойти на соглашение с оппозицией и этим ослабит себя к моменту выступления социалистических элементов. Хотя это звучит парадоксом, но соглашение с оппозицией в России, безусловно, ослабляет правительство. Дело в том, что наша оппозиция не хочет считаться с тем, что реальной силы она не представляет… Как бы ни распинались о народном доверии к ним члены наших законодательных учреждений, крестьянин поверит скорее безземельному казенному чиновнику, чем помещику-октябристу, заседающему в Думе, рабочий с б`ольшим доверием отнесется к живущему на жалованье фабричному инспектору, чем фабриканту-законодателю, хотя бы тот исповедовал все принципы кадетской партии.
Более чем странно при таких условиях требовать от правительственной власти, чтобы она серьезно считалась с оппозицией, ради нее отказалась бы от роли беспристрастного регулятора социальных отношений и выступила перед широкими народными массами в качестве послушного органа классовых стремлений интеллигентно имущего меньшинства населения…
Законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета в глазах народа оппозиционно-интеллигентские партии не в силах сдержать расходившиеся народные волны… и Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению. [Да и] Германии в случае поражения предстоит пережить не меньшие социальные потрясения»