Россия в Первой мировой войне

 

Стратегия и принципы мировой политики на рубеже 20 века. Внешнеполитическая стратегия государств и взаимоотношения между ними на мировой арене в 19 – начале 20 века существенно отличались от нынешних.

Высшей ценностью признавалась нация, и международная жизнь рассматривалась, как борьба между народами за выживание.

Так представляли себе международные отношения не только политики. Какие бы внутренние конфликты не раздирали европейские страны, во внешней политике общество и государство были едины. Француз, англичанин, немец, русский мог сколько угодно критиковать государство своей страны, но когда речь заходила о действиях правительства или армии за пределами его Отечества, каждый из них, с гордостью или горечью, говорил – мы: («На Балканах мы настояли на своем…», «В Африке мы дали им отпор…» «Они нас вытеснили из Китая…» и т. д.).

Каждое государство, при поддержке всего народа, в своих действиях на мировой арене преследовало только собственные выгоды, добивалось только своих целей.

Британские правительства и в начале 20 века продолжали руководствоваться старым принципом: «У Англии нет друзей – у нее есть интересы», – и под этой формулой могли бы подписаться в то время политики всех европейских стран.

В обстановке скрытой или явной «войны всех против всех» опираться можно было только на собственные силы – прежде всего, на военную мощь.

Российский император Александр III высказался по этому поводу очень определенно: «У России только два союзника – армия и флот».

Ни народы, ни их руководители еще не осознавали, насколько мощное оружие дала им в руки новая индустриальная цивилизация. Они еще не пережили страшного опыта двух мировых войн с десятками миллионов жертв. Мало кто задумывался, что пулеметы и тяжелая артиллерия, мины и боевые газы, нарождающиеся авиация и бронетехника сделают и поражение, и победу в современной войне одинаково тяжкими и разрушительными. Поэтому войны не слишком боялись и вполне допускали ее возможность и даже необходимость для решения международных споров. А труднопримиримых противоречий, могущих вызвать войну между крупными державами, было более чем достаточно.

 

Борьба за «сферы влияния».    Экономический рост в странах индустриальной цивилизации происходил экстенсивно, преимущественно за счет расширения производства. Производство же могло расти лишь пропорционально массе сырья, которую во все возрастающем количестве перерабатывают все новые и новые промышленные предприятия. Но ни одна европейская страна (кроме Российской империи) не имела на своей территории полного набора природных ресурсов, необходимых ее промышленности.

Европейские державы чувствовали себя очень неуютно, если не имели возможности обеспечить автономного существования своей экономики, а особенно нетерпимым считали внешнюю сырьевую зависимость военных производств. Поэтому так привлекательны были в глазах европейцев обширные и еще неосвоенные индустриальной цивилизацией территории Африки и Азии. Именно территориальные приобретения, контроль за тем или иным регионом объявлялись национальными интересами европейских народов.

Каждое из государств стремилось закрепить за собой определенный район мира, чтобы обеспечить внутри него максимально благоприятные условия для «своих» предпринимателей, не допуская туда конкурентов. Государственной собственностью – колониями – объявлялись огромные территории (Африка, Южная Азия), у народов которых не было своей сильной государственности. Те же страны, где издавна существовали собственные государства (Персия, Марокко и др.), объявлялись той или иной промышленной державой ее «сферой влияния», и конкуренты из других развитых стран туда не допускались.

К началу 20 века крупнейшие державы поделили на колонии и «сферы влияния» практически весь мир. Франция захватила Индокитай, поставила под свой контроль Северную Африку. Цепь английских колоний протянулась от Южной Африки до Египта, «бриллиантом в короне Британской империи» называли богатейшую и многолюдную Индию, и Англия ревниво оберегала ее от соперников, окружая «сферами влияния» в Южной Азии. Активно действовала и Россия – она присоединила к своей территории Среднюю Азию, упорно пыталась подчинить своему влиянию Персию (Иран), Афганистан, Тибет, северные районы Китая.

Отношения между европейскими государствами никогда не были безоблачными, но из-за дележа мира их междоусобицы особенно обострились. Так, с большим трудом удалось погасить угрозу англо-французской войны из-за соперничества в Африке; десятилетиями продолжалась конфронтация между Англией и Россией, которые в своем встречном расширении в Азии столкнулись «лоб в лоб». Но самый серьезный общеевропейский конфликт стал назревать тогда, когда на арену мировой борьбы за передел уже в основном поделенного  мира вступила Германия.

 

Германская экспансия. С приходом к власти молодого кайзера Вильгельма II осторожность и расчетливость во внешней политике Германии сменились высокомерной, неосмотрительной и довольно примитивной ставкой на силу.

Началось строительство большого военного флота. В Англии к этому отнеслись крайне болезненно. Английское правительство попыталось было договориться об ограничении морских вооружений, но Вильгельм резко отверг эти предложения, назвав их «наглостью, которая граничит с оскорблением германского народа и его императора». Отношения с Англией были безнадежно испорчены.

Франция уже давно старалась сблизиться с Россией, и только уговоры и посулы Бисмарка удерживали русского самодержца от такого союза. Но Вильгельм II довольно легкомысленно не обратил внимания на сближение царя с республикой. После нескольких лет раздумий Александр III принял принципиальное решение – в 1893 году был заключен франко-русский военный союз. По этому договору Россия обязалась начать войну с Германией, если та попытается напасть на Францию. Франция приняла на себя аналогичное обязательство в случае войны России с Германией или Австро-Венгрией. Теперь Германии пришлось бы в случае новой войны с Францией воевать на два фронта.

Несколько раз Вильгельм пытался вмешиваться в колониальные споры европейских держав, надеясь получить свою «долю», но не очень успешно. Военные угрозы и требования к Франции поделиться «добычей» не действовали – та уже чувствовала себя под защитой союза с Россией в безопасности. Силовое соперничество с Англией на заморских территориях также было бесперспективным – британский флот был явно сильнее. И тогда Германия обратила свои взоры на восток, надеясь сухопутным путем проникнуть на территории Малой Азии, Ближнего и Среднего Востока. Кайзер Вильгельм во всеуслышанье объявил себя «другом и защитником мусульман».

С начала века Германия особенно активно стала «помогать» Турции сохранить империю, рассчитывая проникнуть и укрепиться в ее арабских владениях. Кайзеровское правительство предоставляло султану крупные займы, присылало своих советников и инструкторов для обучения армии и постепенно превратило Турцию в своего послушного союзника.

Турция разрешила Германии проложить по своей территории стратегическую Багдадскую железную дорогу (Берлин – Стамбул – Багдад с дальнейшим выходом в Иран и к Персидскому заливу). Эта магистраль открывала широкие возможности для проникновения  немецких товаров и капиталов вглубь Азии, для быстрой переброски туда германских войск (причем, по пути, который трудно было перерезать державам-соперницам).

Германский «Дранг нах Остен» («движение на Восток») всерьез обеспокоил обе соперничавшие в Азии великие державы – Англию и Россию.

Великобритания не могла допустить нового конкурента к богатствам Персидского залива, да еще в непосредственной близости от ее самых важных колоний. Россия также не хотела иметь еще одного конкурента в Персии, куда она успела уже вложить немалые капиталы. Но самое главное – германский контроль над Турцией грозил перечеркнуть самую заветную мечту Российской империи – овладение Константинополем (Стамбулом) и проливами Босфор и Дарданеллы.

 

Проблема Проливов. После присоединения к России северного Причерноморья (18 век) тамошние степные черноземы стали обильной житницей страны, а со второй половины 19 века там развился и один из самых значительных промышленных районов. Почти все внешнеторговые связи юга России шли через черноморские порты. Значение этого торгового потока многократно возросло, когда после Великой реформы 1861 года стал быстро расти российский хлебный экспорт – главный источник валютной выручки страны. За пятьдесят лет (1861-1911 годы) вывоз зерна вырос в 11 раз и составил четверть мирового хлебного экспорта. И почти 90% его шло через черноморские порты! Но для того, чтобы доставить этот хлеб главным потребителям и покупателям, караваны торговых судов должны были проходить в Средиземное море через два узких прохода – проливы Босфор и Дарданеллы, которые в случае необходимости могли насквозь простреливаться береговой артиллерией. Тот, кто контролировал эти проливы, в буквальном смысле держал Россию за горло (российские дипломаты называли Босфор и Дарданеллы просто Проливами – с большой буквы!).

Турция, на чьей территории находились проливы, обязалась не допускать в них никакие иностранные военные корабли и беспрепятственно пропускать все торговые суда, но, тем не менее, всегда была опасность, что в случае каких-то внутренних потрясений или войны турецкие власти откажутся выполнять эти обязательства. Поэтому овладение Стамбулом (Константинополем, Царьградом) – турецкой столицей на берегу Босфора – было одной из главных целей российской внешней политики.

Принадлежность проливов слабой Турции еще можно было терпеть, но постепенно фактический контроль над этой жизненно важной артерией переходил в руки одной из великих держав-соперниц – с этим Россия не могла примириться ни в коем случае. Основной противник в будущем военном столкновении вырисовывался для России все яснее – Германия.

 

Складываются военные блоки. Дипломатическая подготовка к войне началась с попыток России и Англии заключить союз против общего конкурента.

Постепенно, с трудом, но были все же улажены взаимные претензии в Азии: Россия и Англия разделили территорию «суверенной» Персии (Ирана) на «сферы влияния», что исключало конкуренцию торговых, промышленных компаний и банков двух государств в экономическом освоении этой страны; Россия «отдала» Афганистан под влияние Англии; в Тибет обязались «не лезть» обе державы; Англия и Франция склонили Японию к уступкам на переговорах с Россией, и на Дальнем Востоке был заключен прочный мир.

Когда англо-русское соперничество было урегулировано, стал возможным военный союз трех великих держав – Англии, Франции и России, направленный против Германии. Его стали называть «Антанта» («согласие»).

В свою очередь, Германия склонила к союзу свою былую соперницу – Австрию (Австро-Венгрию), на ее стороне готова была воевать и Турция, свою помощь пообещала Италия. Германский военный блок называли Тройственным союзом или блоком центральных держав.

 

Балканский «узел».  В германских планах проникновения на Восток было слабое звено – путь из Германии в Азию проходил через славянские государства на Балканах. Немецкой дипломатии удалось подчинить своему влиянию Болгарию, но Сербия продолжала упорно держаться за союз с Россией. Она оставалась последним плацдармом России на Балканах в борьбе за район Припроливья и была настоящим «камнем преткновения» для Германии. Поэтому именно небольшая Сербия оказалась «в фокусе» большой игры великих держав за преобладание в мире.

Настоящей «занозой» Сербия была и для Австро-Венгрии. После изгнания с Балкан давних завоевателей – турок – среди южнославянских народов очень популярной стала идея возрождения общего государства. Сербское правительство и особенно националистические сербские организации вели активную борьбу (явную и тайную) за присоединение к Сербии южных областей Австро-Венгрии со славянским населением. При этом сербы опирались на поддержку России, заинтересованной в сильном союзнике на Балканах. Австро-Венгрия же старалась подавить этот очаг национальной борьбы, грозивший развалом империи.

Отношения между Австро-Венгрией и Сербией все больше накалялись, конфликты следовали один за другим. За спиной сербов стояла Россия, а германский кайзер подталкивал к решительным действиям австрийское правительство.

Первое же открытое столкновение между Сербией и Австро-Венгрией неизбежно должно было привести к общеевропейской войне – России, вступившейся за свою балканскую союзницу, пришлось бы воевать не только с Австро-Венгрией, но и с гораздо более сильной Германией, а в этом случае, согласно договору, войну Германии объявляла Франция, которая в свою очередь рассчитывала на помощь Англии. Весь этот сложный механизм взаимных договоров европейских стран уже несколько лет перед 1914 годом стоял «на боевом взводе».

России необходимо было время для проведения внутренних реформ и перевооружения армии. Поэтому российское правительство во внешней политике действовало очень осторожно: уговаривало Сербию не обострять конфликты с Австро-Венгрией,  старалось внешне поддерживать подчеркнуто дружественные отношения с Германией, шло на уступки во время многочисленных кризисов в кипящем «балканском котле». Но наступал момент, когда нужно было либо решиться воевать, либо распрощаться с мечтой овладеть Проливами и выйти к «теплым морям».

Зависимость Османской империи от Германии к концу 1913 года дошла до того, что султан поручил германскому генералу-«советнику» командовать константинопольским армейским корпусом, прикрывающим подступы к черноморским проливам, а затем в состав турецкой военной эскадры, контролировавшей морской путь из Черного моря в Средиземное, были включены два германских броненосца новейшей постройки. Это делало Германию, по существу, хозяйкой этого стратегического прохода. В Европе явственно запахло порохом.

 

Европа скатывается в войну. Когда сербский мальчишка-террорист убил в Сараево наследника австрийского престола Франца Фердинанда, правительства европейских держав повели себя так, что из этой «искры» разгорелось пламя мировой войны. Австро-Венгрия (подстрекаемая Германией) предъявила унизительный ультиматум Сербии, а та, надеясь на поддержку России, отказалась принять его полностью. После этого конфликта автоматически стал срабатывать механизм международных договоров – взаимных обязательств европейских государств. Австро-Венгрия объявила Сербии войну, а в ответ Россия начала всеобщую мобилизацию своей армии. Вильгельм II тут же бросил свои дивизии на нейтральную Бельгию, после чего германские войска кратчайшим путем ринулись к французской столице. После недолгих колебаний Англия объявила войну Германии. Через некоторое время турецкие броненосцы обстреляли Одессу, – на стороне Германии в войну вступила Османская империя.

Мировая война началась.

 

Читать дальше:

Что люди думали    РазговоР