ИСТОРИЯ - ЭТО ТО, ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ БЫЛО НЕВОЗМОЖНО ОБЬЯСНИТЬ НАСТОЯЩЕЕ НАСТОЯЩИМ

Новое Российское государство. 90-е годы

в Без рубрики on 24.04.2017

 

От «двух систем» – к единому миру

 

Коллапс плановой экономики.  Вторая половина 1991 года была временем бурных политических событий и тяжелейшего экономического кризиса. Союзные органы власти формально еще сохранялись, но уже были бессильны хоть как-то повлиять на обстановку. Ставшие фактически самостоятельными республиканские власти срочно формировали собственные органы управления и пытались навести хотя бы элементарный порядок на своих территориях.

Экономическая система развалилась окончательно. Государственные предприятия и колхозы перестали подчиняться указаниям властей и отказывались отгружать свою продукцию партнерам и в госторговлю по государственным ценам. Покупательная способность рубля падала с каждым днем – отечественным деньгам уже никто не верил, и сделки заключались либо на доллары, а чаще бартером (товар на товар без денежных расчетов). Магазины стояли пустые, продукты из государственных запасов распределялись по карточкам. От голода многие семьи спасала только иностранная гуманитарная помощь. Государственная казна была пуста, в долг больше никто не давал.

Приказы уже не действовали, вновь «запустить» народное хозяйство можно было только экономической заинтересованностью. Для этого нужно было сделать предприятия во всех отношениях самостоятельными – какую продукцию им выпускать, у кого покупать сырье, кому продавать товар и по какой цене. Для этого нужно было остановить стремительное обесценивание отечественных денег, а значит остановить «печатный станок» Государственного банка, и удерживаться от соблазна пополнять казну «пустыми» банкнотами.

Это были тяжелые решения. Большинство предприятий не привыкли к жесткой экономии, не знали реальных цен, потребностей рынка, не имели информации о возможных поставщиках и покупателях, их руководителям еще предстояло освоить сложную и жесткую науку современного конкурентного рыночного хозяйства.

Сложность перехода к свободному рынку заключалась еще и в том, что советское государство десятилетиями развивало, в основном, те отрасли, которые нужны были ему самому, а не населению – потребности в огромном, колоссальном военно-промышленном комплексе и в обслуживающих его производствах отпали, и миллионам высококвалифицированных работников грозило теперь оказаться «на улице» (переход же на новые виды продукции не мог быть делом одного дня). Еще только предстояло наладить новую систему сбора государственных налогов, чтобы платить пенсии, зарплаты врачам, учителям, военным. И на все это нужно было время, время и время…

Было еще множество проблем – сложнейших для правительств и болезненных для населения, – которые громоздились одна на другую и требовали безотлагательных решений. Подобного опыта перехода огромной страны после шестидесяти лет тоталитаризма к демократии и свободному рынку в условиях политического хаоса еще не было. Легко было предсказать только одно – реформаторов на этом пути ждут острейшие социальные и политические конфликты. Решиться встать на него могло себе позволить только руководство, уверенное в себе и в поддержке большинства населения.

Борис Ельцин был единственным из руководителей союзных республик всенародно избранным президентом – доверие большинства населения дало ему возможность принимать очень непопулярные, но неизбежные меры. На ключевые посты в российское правительство он пригласил группу молодых экономистов во главе с Егором Гайдаром, – им было поручено перестроить экономическую жизнь страны на рыночный лад.

 

Развал СССР. Твердое намерение российского руководства «освободить» цены и резко сократить выпуск рублей (ходивших на территории всего СССР) неизбежно втягивало в эту болезненную для населения реформу и остальные республики «рублевой зоны». Но их лидеры еще не были готовы на такой шаг и надеялись как можно дольше оттянуть, «сгладить» рыночные реформы в своих республиках – их экономическое и государственное размежевание с Россией стало неизбежным.

8 декабря 1991 года в белорусской Беловежской Пуще руководители России, Украины и Белоруссии подписали соглашение о прекращении существования Союза Советских Социалистических Республик (СССР) и об образовании Содружества Независимых Государств (СНГ), в котором каждая республика обретала полную самостоятельность – со своей денежной системой, государственной границей, армией и т. д. Вскоре к СНГ присоединились и другие республики бывшего СССР (кроме государств Балтии, которые предпочли отказаться даже от тени своей былой зависимости).

 

1992 год.  2 января правительство объявило о своем отказе назначать цены на подавляющее большинство товаров. Экономическая реформа началась.

То, что происходило в ближайшие несколько месяцев, получило название «шоковой терапии». Товаров первое время особо не прибавилось, но цены!..

Советский человек привык, что магазинная цена – штука настолько постоянная и незыблемая, что на товарах, на которых это было возможно, завод-изготовитель оттискивал ее в металле, «на века». Для покупателей постоянные скачки цен в 5, 10, 100 раз стали настоящим потрясением.

Деньги, получаемые на работе в начале месяца, уже мало чего стоили в последних его числах. Зарплаты и пенсии росли, но за ростом цен они все равно не поспевали – жизненный уровень (по сравнению с недавними годами) резко упал. Новые отношения между предприятиями налаживались медленно, «со скрипом» – директора еще надеялись на государственные денежные вливания. А тем временем российский рынок успешно завоевывали импортные товары, что было хорошо для покупателя, но плохо для отечественного производителя (которыми, впрочем, одновременно был один и тот же россиянин). Правительство в своей денежной политике шло буквально по лезвию ножа: придержишь «печатный станок» – доходы населения слишком опасно отстают от роста цен; чуть больше выдашь средств останавливающимся предприятиям – обесценивается рубль, снижая покупательную способность населения.

Охотников занять место главы правительства осенью 1991 года, мягко говоря, было немного – оппозиционные Ельцину силы предпочитали выжидать. Но, когда первые решительные шаги реформы были сделаны, сразу же началась массированная атака на президента и его правительство со стороны большинства  Съезда народных депутатов РФ и его Верховного Совета с целью отстранения их от власти. В оппозиции объединились депутаты от компартии, стремившейся восстановить свои командные высоты в государстве, оскорбленные распадом Союза «патриоты-имперцы», а также многие вчерашние сторонники обновления страны, которым трудно было принять слишком высокую, по их ощущениям, «цену» реформ (не имея собственных рецептов выхода из кризиса, они говорили про себя: «мы не врачи, мы – боль!»).

Спор между президентом и Съездом не мог быть разрешен законным, конституционным путем. Дело в том, что по тогдашней конституции, президент обладал всей полнотой исполнительной власти, но в то же время и Съезд народных депутатов также имел право рассматривать и решать любой вопрос в государстве (Съезд был остатком прежней – с о в е т с к о й – власти, не знавшей разделения на исполнительную и законодательную независимые ветви). Зачастую получалось так, что обе власти принимали по одному и тому же вопросу противоположные решения и оба они оказывались законными и обязательными для исполнения! Такая ситуация постоянно грозила расколом государства и общества, что в тогдашней наэлектризованной атмосфере могло привести даже к гражданской войне.

Политическое равновесие сохранялось до поры до времени только взаимными компромиссами и соглашениями. Стремясь «умиротворить» депутатов, президент отправил в отставку ненавидимого большинством Гайдара и предложил на выбор несколько кандидатов на должность главы правительства. Съезд избрал «крепкого хозяйственника»-практика Виктора Черномырдина, до этого критиковавшего жесткую финансовую политику Гайдара. Однако, сменив кресло отраслевого министра на пост главы правительства, отвечающего за всю экономику в целом, Виктор Степанович не увидел иного пути, как продолжить курс своего предшественника (строгая экономия бюджетных расходов, приватизация госпредприятий и т. д.).

 

Конституционный кризис.  Съезд народных депутатов и Верховный Совет все упорнее блокировали большинство важных решений исполнительной власти. Президентская «команда» вместе с представителями многих партий и общественных организаций приступила к разработке новой конституции, в которой уже не было места полновластным Советам. Съезд попытался отрешить президента от должности, но набрать необходимое для этого большинство голосов депутатов не удалось.

В апреле 1992 года состоялся всенародный референдум о доверии президенту и Съезду. В список его вопросов депутаты добавили самый «больной» пункт об отношении избирателей к проводимой экономической политике. Результаты референдума оказались во многом неожиданными: доверие было выражено и президенту, и Съезду, и при этом большинство проголосовало за одобрение экономического курса, несмотря на все его тяготы (они, однако, уже стали компенсироваться полными – как никогда при «социализме»! – прилавками). Мнение населения было выражено достаточно ясно – гражданский мир, сотрудничество властей и продолжение рыночных реформ.

Однако, как показали дальнейшие события, примирение Советов и президента на основе продолжения реформ оказалось невозможным. Обе стороны готовились к решающей открытой схватке за власть.

21 сентября в своем выступлении по телевидению Ельцин заявил о прекращении полномочий Съезда народных депутатов и о будущем всенародном референдуме по принятию новой конституции (до ее утверждения временно вводилось прямое президентское правление). Большинство депутатов отказалось сложить свои полномочия и объявило президента Ельцина низложенным. В «Белом доме» началось вооружение его новых защитников.

Резиденция Верховного Совета была окружена цепью невооруженных милиционеров. «Война нервов», противостояние в центре Москвы чуть не вылилось в гражданскую войну. 3 октября сторонники советской власти прорвали оцепление, захватили соседнее здание столичной мэрии, их многочисленный отряд попытался с боем захватить телецентр Останкино. Так же многочисленные, сторонники президента окружили баррикадами центр города, всю ночь жгли костры, готовясь отразить атаку своих противников.

Под утро 4 октября в город вошли армейские части – «Белый дом» был блокирован и в упор, демонстративно расстрелян из танковых орудий. Так, через 76 лет, окончила свое существование в России советская власть. ФОТО

 

Новое политическое устройство. Принятая на референдуме новая российская Конституция закрепила разделение и независимость друг от друга законодательной, исполнительной и судебной властей. Установленная ею политическая система напоминала дореволюционную – Государственная Дума, принимающая законы и бюджет, Совет федерации из представителей областей и автономий, утверждающий решения Думы, и президент, также имеющий право не утвердить решение нижней палаты парламента. Вполне в российских традициях Конституция дала весьма широкие полномочия сильной исполнительной власти.

Только президент может предложить на утверждение Думы кандидатуру премьер-министра, и если депутаты трижды голосуют против выдвинутого кандидата (или кандидатов), то глава государства имеет право распустить Думу и назначить новые выборы. Если законодатели решат выразить недоверие действующему составу правительства, то опять же решает президент: отправить в отставку правительство или распустить Думу.

Самого президента отстранить от должности можно лишь посредством долгой и трудной юридической процедуры – реально для этого требуются не только серьезные основания, но и почти полное единодушие обеих палат Законодательного собрания и Конституционного суда.

Выборы в первую Государственную Думу прошли в декабре 1993 г. Экономические трудности и недавние кровавые события в столице сказались на их результатах: наиболее близкая президенту «партия власти» не сумела набрать большинства мест в новом российском парламенте. Крупнейшими думскими фракциями обладали ЛДПР Владимира Жириновского, которая собирала голоса люмпенизированных слоев населения, и компартия, лидер которой Геннадий Зюганов выступал с требованиями свергнуть «антинародный режим» и отдать «банду Ельцина» под суд. Понятно, что при таком составе парламента отношения между Думой и правительством все эти годы были далеко не идиллическими.

Но какие бы разногласия ни возникали между исполнительной и законодательной властью, в рамках новой конституции они уже не грозили самому существованию молодой российской государственности. Страна отодвинулась от той опасной черты, за которой политические споры начинают разрешаться с оружием в руках.

 

Цена гражданского мира. Выборы 1993 и 1995 годов показали, что российские граждане имеют диаметрально противоположные представления о желательном устройстве своей страны, и лишь меньшинство из них стремится продолжать двигаться к рыночной экономике и либеральной демократии. Поэтому проведение многих важнейших реформ – судебной, военной, земельной, образовательной и т. д. – было в 90-е годы фактически заблокировано. Фактически ни одна серьезная реформа из тех, что намечались в начале 90-х, так и не была проведена в жизнь.

 

Чечня.    Очень сложной и тяжелой оказалась проблема целостности многонациональной Российской Федерации. В результате долгих переговоров центральное правительство уладило спорные вопросы с руководством национальных автономий, которые получили широкие права внутреннего самоуправления. Исключением стала Чечня – ее лидеры наотрез отказались от каких-либо компромиссов и в одностороннем порядке провозгласили полную государственную независимость своей республики. Конституция РФ не предусматривает законной возможности такого государственного отделения, поэтому после провала попыток переговоров центральная власть решила применить силу – в декабре 1994 года в Чечню были введены войска. Однако армия встретила там ожесточенное сопротивление вооруженного ополчения сепаратистов и враждебное отношение значительной части населения.

Несколько недель продолжался кровопролитный штурм Грозного, прежде чем федеральным войскам удалось овладеть его руинами.

В поле боя превратилась практически вся территория республики. Регулярная армия, не приспособленная к ведению антипартизанской борьбы, несла тяжелые потери, а применение ею тяжелых видов оружия приводило к многочисленным жертвам среди мирного населения. Психологический шок по всей России вызвали террористические рейды чеченских полевых командиров в Ставрополье и Дагестан с убийствами и массовым захватом заложников.

Война с самого начала была в России крайне непопулярной – большинство населения мало что знало о положении в Чечне и плохо понимало смысл затянувшегося кровопролития. Ельцин оказался под огнем жесткой критики со всех сторон – как раз накануне очередных президентских выборов.

Летом 1996 года российским избирателям предстояло выбрать – продолжение проводимого Ельциным курса или «возвращение в прошлое» под руководством президента-коммуниста. По итогам выборов было объявлено, что в борьбе с кандидатом блока левых сил Геннадием Зюгановым Борис Ельцин одержал победу и сохранил пост главы государства на второй срок. Сразу после выборов военные действия в Чечне были прекращены и подписаны мирные соглашения. Чечня фактически получала независимость, а вопрос о ее юридическом статусе откладывался на будущее.

 

1996 – 1999 годы. Второй срок президентства Бориса Ельцина не был отмечен ни какими-либо серьезными политическими потрясениями, ни целенаправленными реформами.  Проводившаяся экономическая политика была относительно приемлема и для умеренных коммунистов, и для не слишком требовательных либералов. Приватизация постепенно продолжалась, инфляция и падение производства были остановлены – самые жгучие проблемы начального этапа экономических реформ, казалось, были решены и наступила относительная стабильность.

На самом деле этой стабильности добились не за счет реального оздоровления экономики, а с помощью весьма рискованного и не очень честного способа затыкать «бреши» в государственном бюджете. Правительство занимало деньги у своих граждан и иностранцев на короткий срок и под высокие проценты, которые выплачивались за счет новых займов – другими словами, строило настоящую финансовую «пирамиду». Таким образом оно надеялось «как-нибудь» продержаться до тех пор, пока не начнется экономический рост – считалось, что при отсутствии инфляции и твердом рубле долго ждать этого не придется. Однако играть на деньги с государством при таких условиях было выгоднее, чем пытаться что-то производить – рост все не начинался, и вдобавок упали мировые цены на нефть…  

Новых займов уже не хватало на уплату процентов по старым долгам. Правительство попыталось спасти государство от банкротства, а национальную валюту от обвала, но предложенные им жесткие меры строжайшей экономии государственных расходов были Думой отвергнуты. Было объявлено о государственной неплатежеспособности (дефолте).

Финансовый кризис, начавшийся в августе 1998 года, привел к резкому падению курса рубля, банкротству множества частных банков и их вкладчиков – обманчивой стабильности пришел конец. Покупательная способность зарплат и пенсий за считанные дни снизилась вдвое-втрое, власти многих городов опять обратились к подзабытому уже контролю за ценами на основные продукты питания, население сметало с магазинных полок еще не успевшие подорожать товары. Казалось, все экономические достижения 90-х годов в одночасье исчезли, страна отброшена на много лет назад. Министры нового, «левого» правительства заговорили о пересмотре результатов приватизации, об ограничении хождения иностранной валюты, о необходимости восстановить государственное управление экономикой…

Однако положение стало выправляться: значительно вздорожавший в России доллар сделал невыгодным завоз в страну иностранных товаров и, таким образом, финансовый кризис сделал более выгодным отечественное производство (оплачиваемое «дешевыми» рублями). В конце 1998 года в России, впервые за десять лет, начался-таки экономический рост, продолжившийся до конца века.

Восемь лет президентства превратили крепкого и бодрого Ельцина в тяжело больного человека. 31 декабря 1999 года он досрочно покинул свой пост, оставив до новых выборов во главе страны назначенного за полгода до этого премьер-министра Владимира Путина.

 

Эпоха, уходящая в историю.    Оценивать «эпоху Ельцина» хотя бы с минимальной степенью беспристрастности  можно будет еще не скоро. Пока же первое десятилетие без СССР многие вспоминают, прежде всего, как время неприятных открытий и разочарований.

Первым массовым разочарованием был рынок. «Рыночная экономика сделает всех богатыми – будем жить, как на Западе», – думали раньше. Через год после либерализации цен так уже не думал никто. Оказалось, что свободой зарабатывать деньги в первую очередь воспользовались люди, не испытывающие трепета перед законом и готовые ради обогащения на все. Еще оказалось, что проще всего делать деньги «из воздуха» – а труднее всего зарабатывать их производством нужных людям товаров. Новорожденный российский рынок в первую очередь привлек всякого рода «комбинаторов», имеющих доступ в правительственные кабинеты, рэкетиров и тому подобную публику.

Директора промышленных предприятий разочаровались сильнее всех. В советские времена, когда государство отбирало весь произведенный продукт, многим из них казалось, что если бы им разрешили самим торговать своей продукцией, да еще и цены самим назначать, то предприятия бы процветали. В эпоху тотального дефицита трудно было вообразить, что этот их «дефицит» вдруг может стать никому не нужным. Поэтому в 1992 году владельцы товара стремились «взвинтить» цены как можно выше – и их легко вытесняли с рынка заграничные конкуренты. Лишь через несколько лет, став частными собственниками, отечественные организаторы производства более или менее освоились в рыночной стихии, научившись не только производить, но и торговать. После обвала рубля 1998 года и резкого вздорожания импорта российская промышленность не упустила своего шанса и быстро заполнила освободившуюся нишу.

Но до производственного «бума» было еще далеко. Многие экономисты стали понимать, что даже самой правильной кредитно-финансовой политикой экономического расцвета страны не обеспечишь. Рынок тем и отличается от командной экономики, что он гораздо больше зависит от человеческих качеств его участников, и одного только страстного стремления обогатиться тут мало…

К середине 90-х годов стало массовым и разочарование в демократии. Оказалось, что новые демократически избранные власти вряд ли лучше старых. Молодые и симпатичные «демократы» быстро теряли свой революционный пыл, газеты полнились слухами об их сомнительных делишках и темных денежных махинациях. Бывшие секретари райкомов и горкомов восстанавливали пошатнувшийся авторитет и занимали – путем демократических выборов – руководящие посты в новом государстве. Спустя 10 лет после гибели СССР более 90% российских чиновников – по-прежнему выходцы из рядов старой партийной номенклатуры. При этом многие люди вовсе перестали ходить на выборы, не видя в том большого смысла.

Дольше других не наступало разочарование в свободе прессы – вера в журналистов, которые могут предать гласности злоупотребления властей и помочь простому человеку в трудной ситуации, была унаследована с советских времен и держалась прочно. Но сохранить астрономические тиражи, достигнутые в годы «гласности», российской прессе не удалось – слишком сильно упали доходы населения в начале 90-х годов. Оборотной стороной свободы слова оказалась необходимость бороться за выживание в условиях жесткой рыночной конкуренции – и облик российских СМИ стремительно изменился. Из рупора государственной идеологии они превратились в зеркало общественных настроений, иллюзий и разочарований, а политики скоро научились использовать их как орудие своих интриг. Независимые издания искали и находили себе «спонсоров» среди богатых бизнесменов, и нередко это заметно отражалось на их позиции. Читатели вынуждены были учиться отличать непредвзятую информацию от «заказных» материалов. Образ честного журналиста – борца за правду и свободу – таял на глазах.

В середине 90-х годов в России, как и почти во всех бывших социалистических странах, началась всеобщая ностальгия по «потерянному раю» СССР, по «твердой руке» и «порядку» – пусть и ценой ограничения свободы.

Читать дальше:

Что люди думали   РазговоР

 

 

 

Опубликовать:


Комментарии закрыты.