ИСТОРИЯ - ЭТО ТО, ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ БЫЛО НЕВОЗМОЖНО ОБЬЯСНИТЬ НАСТОЯЩЕЕ НАСТОЯЩИМ

ЧТО ЛЮДИ ДУМАЛИ. Победа антигитлеровской коалиции. 1943-1945 годы

в Без рубрики on 24.04.2017

 

СОЮЗНИКИ И ПРОТИВНИКИ

 

Александр Самсонов, советский историк:

«Цели Советского Союза во второй мировой войне во многом, а порой и в коренном не совпадали с целями Англии, США и других западных стран, в дальнейшем присоединившихся  к антигитлеровской коалиции»

 

Взгляд из Лондона

 

Уинстон Черчилль, из послевоенных воспоминаний:

«До того момента, пока Россия не подверглась нападению Германии, ее правительство, по-видимому, ни о ком не заботилось, кроме как о себе… До сих пор советские руководители с каменным спокойствием наблюдали крушение фронта во Франции в 1940 году и наши безуспешные попытки создать в 1941 году фронт на Балканах. Они оказывали нацистской Германии значительную экономическую, а также и другую, менее существенную помощь. Теперь, когда они были обмануты и застигнуты врасплох, они сами оказались под пламенеющим немецким мечом.

Их первым порывом было – затем это стало их постоянной политикой – потребовать всевозможной помощи от Великобритании и ее империи, той самой империи, планы возможного раздела которой между Сталиным и Гитлером в течение последних восьми месяцев отвлекали внимание советских руководителей от сосредоточения немецких сил на Востоке. Не колеблясь, они стали в настоятельных и резких выражениях требовать от измученной и сражающейся Англии отправки им военных материалов, которых так не хватало ее собственной армии. Они настаивали, чтобы Соединенные Штаты переадресовали им максимальное количество различных материалов, на которые рассчитывали мы, и, более того, уже летом 1941 года они требовали высадки англичан в Европе, любой ценой и невзирая на риск, с целью создания второго фронта.

Мы не позволяли этим довольно печальным и постыдным фактам влиять на наш образ мыслей и старались видеть только героические жертвы русского народа, которые ему приходилось нести в результате бедствий, навлеченных на него его правительством, и его самоотверженную борьбу за родную землю. Это, пока война продолжалась, компенсировало все»

 

… из Кремля

 

Иосиф Сталин, в беседе с югославскими коммунистами накануне высадки союзников в Нормандии:

«А вы, может быть, думаете, что мы, если мы союзники англичан, забыли кто они и кто Черчилль? У них нет большей радости, чем нагадить своим союзникам, – в первой мировой войне они постоянно подводили и русских, и французов. А Черчилль? Черчилль, он такой, что если не побережешься, он у тебя копейку из кармана утянет. Да, копейку из кармана! Ей-богу, копейку из кармана! А Рузвельт? Рузвельт не такой – он засовывает руку только за кусками покрупнее. А Черчилль? Черчилль – и за копейкой»

 

…из Белого дома

 

Франклин Рузвельт:

«На беду премьер-министр [Черчилль] слишком много думает о том, что будет после войны и в каком положении окажется тогда Англия. Он смертельно боится чрезмерного усиления русских. Может быть, русские и укрепят свои позиции в Европе, но будет ли это плохо, зависит от многих обстоятельств»

 

«Все жалеют меня за то, что мне приходится иметь дело с Черчиллем и Сталиным, но пожалейте хоть на мгновение Черчилля и Сталина, – им приходится иметь дело со мной»

 

…из Берлина

 

Отрывки из воспоминаний рейхсминистра вооружений Альберта Шпеера:

 

«Если в самом начале Гитлер, в тенетах теории о славянском «недочеловеке», отзывался о предстоящей войне с ними как об  «игре в песочном ящике», то постепенно, чем сильнее затягивалась война, русские все больше принуждали его к уважительному отношению. Ему импонировала стойкость, с которой они перенесли поражения. О Сталине он отзывался с полнейшим почтением, причем он подчеркнуто проводил параллель между выдержкой Сталина и своей: он усматривал сходство в угрожающем положении под Москвой в 1941 г. и своим теперешним. Если на него накатывала очередная волна уверенности в победе, то он нередко, с ироническим подтекстом, начинал рассуждать, что после победы над Россией самым разумным было бы поручить управление ею Сталину, разумеется под контролем верховной немецкой власти: вряд ли кто другой знает так хорошо, как надо обращаться с русскими»;

 

«Тодт только что вернулся из инспекционной поездки по восточному театру военных действий. Он видел замерзшие на путях санитарные поезда, с насмерть замерзшими ранеными, видел беды частей в отрезанных от всего мира снегами маленьких деревнях и городках, почувствовал недовольство и отчаяние среди немецких солдат. Подавленно и пессимистично звучал его вывод: мы не только физически не способны переносить такие нагрузки, но и духовно погибнем в России»;

 

«Осенью 1941 г. я отправился в Дессау, на предприятия Юнкерс, чтобы скоординировать с генеральным директором Коппенбергом планы строительства и производства. В конце переговоров он провел меня в закрытое помещение и показал мне графическое изображение, сопоставлявшее выпуск бомбардировщиков в ближайшие годы американцами и нами. Я спросил его, что думает наше руководство относительно столь удручающих цифр. «Да в том-то и дело, что они не хотят им верить» – ответил он. Не владея собой, он расплакался»;

 

«…Западный противник провел за неделю 25 июля – 2 августа [1943 г.] пять мощных налетов на один и тот же крупнейший центр – Гамбург. Операция эта противоречила всем тактическим соображениям и все же имела катастрофические для нас последствия. Первые же налеты вывели из строя городской водопровод, и пожарные команды ничего не могли сделать при всех последующих налетах. Возникали огромные, циклонического типа пожары. Загорался асфальт улиц. Люди погибали от удушья в подвалах или обугливались на улицах. Последствия этой серии налетов можно было сравнить только с катастрофическим землетрясением. В Гамбурге впервые разыгралось то, что Геринг и Гитлер замышляли для Лондона в 1940 г.»;

 

«День 12 мая (1944) я не забуду никогда, потому что в этот день война с точки зрения техники была проиграна. До этого момента производство военной техники примерно покрывало, несмотря на существенные потери, потребности вермахта. С налетом же в тот день 935 дневных бомбардировщиков 8-го американского воздушного флота на целый ряд предприятий по производству горючего в Центре и на Востоке Германии началась новая эпоха войны в воздухе. Она предвещала конец немецкой промышленности вооружений… 22 июня были уничтожены мощности для производства 9/10 авиационного бензина…»

 

 

ЯПОНСКИЙ ХАРАКТЕР

 

Томомацу Энтай, японский буддист:

«Самая семья у японцев, их общественный и государственный строй таковы, что приучают спокойно встречать смерть. Едва ли в общественном строе какого-нибудь другого государства отводится так мало места для личности, как это мы видим в Японии. Японская семья по настоящее время носит признаки родового строя, где центральное место отводилось патриарху…

Во время текущих китайских событий эта тенденция самоотказа, самопожертвования, готовности идти на верную смерть получила особенно яркое выражение. Ее первоисточником является боязнь опозорить трусливым поведением и привязанностью к жизни своих односельчан. Самое сознание, что государственный строй родной страны являет собой неизмеримую ценность, воспитывает в японцах внутреннюю готовность с радостью принять смерть ради Императора. Этот дух получил свое выражение в известном классическом стихотворении:

Выйдешь к морю – трупы в волнах,

Выйдешь в горы – трупы в травах,

Но не бросит взгляд назад

Тот, кто ради Государя

Смерть готов принять.

…Это мужественная и непосредственная готовность к приятию смерти. Можно полагать, что предрасположение к ней крылось в самом характере японца – нетерпеливого и порывистого, предпочитающего лучше умереть, чем распутывать спутанный клубок сложных обстоятельств, и искавшего в смерти последнего решения.

Вместо европейского индивидуализма здесь выступает на сцену национальный тоталитаризм, охватывающий душу каждого человека»

 

Рут Бенедикт, американский историк:

«…Японцы, как мы знаем, видят главную задачу жизни в выполнении своего долга. Они полностью принимают тот факт, что исполнение всех обязательств… сопряжено с принесением в жертву личных желаний и радостей. Представление о том, что стремление к счастью может быть серьезной целью жизни, кажется им в высшей степени странной и аморальной доктриной. Счастье – это приятная вещь, которой радуются, когда есть возможность, но провозглашать ее критерием, по которому д`олжно судить о государстве и семье, совершенно немыслимо. Да, человек часто претерпевает страдания, выполняя свой долг… но это в порядке вещей. Это делает жизнь тяжелой, но они к этому готовы. Они то и дело отказываются от удовольствий, но вовсе не считают такой отказ злом. Он требует силы воли. Но сила воли в Японии – самая почитаемая добродетель»

 

 

КУРСКАЯ ДУГА

 

Участник боев на Курской дуге Григорий Пэнэжко:

«… В памяти остались тяжелые картины… Стоял такой грохот, что перепонки давило, кровь текла из ушей. Сплошной рев моторов, лязганье металла, грохот, взрывы снарядов, дикий скрежет разрываемого железа… От выстрелов в упор сворачивало башни, скручивало орудия, лопалась броня, взрывались танки.

От выстрелов в бензобаки танки мгновенно вспыхивали. Открывались люки, и танковые экипажи пытались выбраться наружу. Я видел молодого лейтенанта, наполовину сгоревшего, повисшего на броне. Раненый, он не мог выбраться из люка. Так и погиб. Не было никого рядом, чтобы помочь ему. Мы потеряли ощущение времени, не чувствовали ни жажды, ни зноя, ни даже ударов в тесной кабине танка. Одна мысль, одно стремление — пока жив, бей врага. Наши танкисты, выбравшиеся из своих разбитых машин, искали на поле вражеские экипажи, тоже оставшиеся без техники, и били их из пистолетов, схватывались врукопашную. Помню капитана, который в каком-то исступлении забрался на броню подбитого немецкого «тигра» и бил автоматом по люку, чтобы «выкурить» оттуда гитлеровцев»

 

Участник боев на Курской дуге В.Т. Федин:

«Техническое обслуживание танка проводит сам боевой экипаж (в отличие, например, от авиации, где самолет к вылету готовят наземный экипаж и наземные службы технического обслуживания). Экипаж заливает горючее и масло в баки, производит смазку многочисленных точек ходовой части, снимает смазку ствола пушки перед боем, смазывает ствол после стрельбы и т. д. Поэтому одежда танкистов часто бывала пропитана горючим моторным маслом. Основным горючим для дизельных двигателей наших танков той войны был газойль. Он значительно менее летуч, чем бензин, и на одежде держится долго. Когда на одежду попадает огонь, она мгновенно загорается, а вероятность попадания огня в бою на одежду очень высока.

На Т-34 были 3 столитровых бака с горючим по правому борту и плюс столитровый бак с моторным маслом по левому борту, и когда бронебойный снаряд прошивает борт, внутрь танка выплескивается газойль или масло, и масса искр попадает на одежду, и все это вспыхивает. Не дай бог живущим сейчас когда-нибудь видеть израненного, корчащегося, заживо сгорающего человека или испытать это самому. Вот почему и существует среди танкистов своеобразная, неофициальная оценка мужества, боевой зрелости, опытности и бывалости — количество танков, в которых ты горел сам… Трудно вообразить, что после этого всего можно остаться в живых и не свихнуться. Видимо, только русский человек способен выдержать это»

 

Участник боев на Курской дуге Василий Брюхов:

«Казалось, на поле боя тесно не только танкам, БТР, орудиям и людям, но и снарядам, бомбам, минам и даже пулям. Их холодящие душу трассы летали, пересекались и переплетались в смертельную вязь. Страшные удары бронебойных и подкалиберных снарядов потрясали, пробивали и прожигали броню, выламывали огромные куски ее, оставляя зияющие провалы в броне, калечили и уничтожали людей.

Горели танки. От взрывов срывались и отлетали в сторону на 15–20 м пятитонные башни. Иногда срывались верхние броневые листы башни, высоко взмывая ввысь. Хлопая люками, они кувыркались в воздухе и падали, наводя страх и ужас на уцелевших танкистов. Нередко от сильных взрывов разваливался весь танк, в момент превращаясь в груду металла. Большинство танков стояли неподвижно, скорбно опустив пушки, или горели. Жадные языки пламени лизали раскаленную броню, поднимая вверх клубы черного дыма. Вместе с ними горели танкисты, не сумевшие выбраться из танка. Их нечеловеческие вопли и мольбы о помощи потрясали и мутили разум. Счастливчики, выбравшиеся из горящих танков, катались по земле, пытаясь сбить пламя с комбинезонов. Многих из них настигала вражеская пуля или осколок снаряда, отнимая их надежду на жизнь»

 

 

МАРШАЛ И СОЛДАТ

 

Маршал Георгий Жуков, из книги «Воспоминания и размышления»:

«Войска, форсировавшие Днепр, проявляли величайшее упорство, храбрость и мужество.

Как правило, подойдя к реке, они сходу устремлялись вперед. Не дожидаясь подхода понтонных и тяжелых средств, наведения мостов, части пересекали Днепр на чем угодно – на бревенчатых плотах, самодельных паромах, в рыбачьих лодках и катерах. Все, что ни попадалось под руку, шло в дело. Нелегко приходилось и на противоположном берегу, где вспыхивали ожесточенные бои за плацдармы. Не успев закрепиться, войска вступали в бой с противником, стремившимся во что бы то ни стало сбросить их в реку…

За успешное форсирование Днепра и проявленные при этом героизм, мужество и высокое мастерство, за штурм обороны на Днепре около двух с половиной тысяч солдат, сержантов, офицеров и генералов были удостоены звания Героя Советского Союза»

 

Писатель Виктор Астафьев, солдатом форсировавший Днепр «сходу», из книги «Убиты и прокляты»:

«Если бы тут были части, хорошо подготовленные к переправе, умеющие плавать, снабженные хоть какими-то плавсредствами, они бы не только острова, но и берега достигли в боевом виде. Но на заречный остров попали люди, уже нахлебавшиеся воды, почти сплошь утопившие оружие и боеприпасы, умеющие плавать выдержали схватку в воде с теми, кто не умел плавать и хватался за все и за всех… Над берегом звенел командирский мат, на острове горели кусты, загодя облитые с самолетов горючей смесью, мечущихся в пламени людей расстреливали из пулеметов, глушили минами, река все густела и густела от черной человечьей каши… …Появились ночные бомбардировщики, развесив фонари над рекой, начали свою смертоубийственную работу – они сбрасывали бомбы, и в свете ракет река поднималась ломкими султанами, оседала с хлестким шумом, со шлепающимися камнями, осколками, ошметками тряпок и мяса.

Тут же появились и советские самолеты, начали роиться вверху, кроить небо вдоль и поперек очередями трассирующих пуль. На берег бухнулся большим пламенем объятый самолет. Фонари на парашютах, будто перезревшие нарывы, оплывающие желтым огнем, сгорали и зажигались, сгорали и зажигались. Бесконечно зажигались, бесконечно светились, бесконечно обнажали реку и все, что по ней плавало, носилось, билось, ревело….

Самым страшным оказались пулеметы, легкие в переноске, скорострельные «эмкашки» с лентой, в которой пятьсот патронов. Они все заранее пристреляны и теперь, будто из узких горлышек брандспойтов, поливали берег, остров, реку, в которой кишело месиво из людей. Старые и молодые, сознательные и несознательные, добровольцы и военкоматами мобилизованные, штрафники и гвардейцы, русские и нерусские – все они кричали одни и те же слова: «Мама! Божечка! Боже!» и «Караул! Помогите!». А пулеметы секли их и секли… Хватаясь друг за друга, раненые и не тронутые пулями и осколками люди связками уходили под воду, река бугрилась пузырями, пенилась красными бурунами…

Под самым уж правым берегом плоты… подверглись нападению ошалелой толпы, и как ни отбивались, как ни обороняли плоты, на них, на плоты, слепо лезли нагие, страхом объятые люди, вздымались, стаскивали за собой в воду. Не один плот отцарапали они, обернули, погибельно вопя, забывшие и себя и командиров своих.

«Мама! Ма-а-а-амо-о-очка-а!» – плескалось над рекой…

Боженька, милый, за что, почему ты выбрал этих людей и бросил их сюда, в огненно кипящее земное пекло, ими же сотворенное? Зачем ты отворотил от них лик свой и оставил сатане на растерзание? Неужели вина всего человечества пала на головы этих несчастных, чужой волей гонимых на гибель? – ведь многие из них еще не успели никаких грехов сотворить. Услышь, Господи, имя свое, стоном оно разносится в ночи над смертной, холодной рекой. Здесь, в месте гибельном, ответь за что караешь невинных?! Слеп и страшен суд твой, отмщение твое стрелою разящей летит не туда и не в тех, кого надобно разить. Худо досматриваешь, худо порядок, тобою же созданный, блюдешь ты, тешась не над дьяволом и сатаной, а над чадами своими»

 

СУДЬБА         Георгий ЖУКОВ

 

СУДЬБА         Дуайт ЭЙЗЕНХАУЭР

 

ЧТО БУДЕТ ЗАВТРА?

 

Александр Довженко, кинорежиссер, из речи на обсуждении фильма «За нашу Советскую Украину», 1944 год:

«Сегодня происходят гигантские события, единственные в истории человечества по своим размерам и последствиям в этой гигантской истории, в истории, в которой мы имеем великое счастье быть участниками… И в этой борьбе наш многонациональный народ играет первую – героическую, главную роль.

… Когда гитлеризм будет уничтожен, будет решаться второй вопрос: если не гитлеризм, кто будет по праву законным двигателем истории – тот ли, кто уничтожил этого змия, или тот, кто дозировал кровь нашу в этой борьбе, у кого имеется много средств, денег и т. д. Поэтому много впереди, очевидно, боев, много великих событий…»

 

Энтони Иден, министр иностранных дел Англии, из беседы с Франклином Рузвельтом, март 1943 года:

 

«Россия является нашей самой трудной проблемой… Англия, вероятно, будет слишком слаба, чтобы одной выступать против России»

 

Уинстон Черчилль:

«…Еще до того, как кончилась война, и в то время, когда немцы сдавались сотнями тысяч, а наши улицы были заполнены ликующими толпами, я направил Монтгомери [командующему английскими войсками в Европе] телеграмму, предписывая тщательно собирать и складывать германское оружие, чтобы его легко было снова раздать германским солдатам, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжалось»

 

 

ЛЕНИНГРАДСКАЯ БЛОКАДА

 

Из дневника генерала Франца Гальдера:

«…Непоколебимое решение фюрера сравнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов, которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация… Это будет «народное бедствие», которое лишит центров не только большевизм, но и московитов [русских] вообще»

 

Из дневника Юры Рябинкина, мальчика из Ленинграда:

«В квартире у нас холодно, темно… Я здесь живу в голоде, холоде, среди блох… Каждый прожитый мною день приближает меня к самоубийству… выхода нет. Тупик. Голод. Какой страшный голод! Страшный голод! Но я хочу жить! Я потерял свою честность… Я постиг свой удел… Сегодня, возвращаясь из булочной, я взял довесок хлеба от мамы и Иры граммов в 25 и укромно съел. Я скатился в пропасть, названную полнейшим отсутствием совести, бесчестием и позором… Я недостойный сын своей матери»

 

Из воспоминаний академика Дмитрия Лихачева:

«М-ские уехали из Ленинграда, бросив умирающую дочурку в больнице. Этим они спасли жизнь других своих детей. Э-мы кормили одну из дочек, а другую заморили голодом, т.к. иначе умерли бы обе…

Раздевали трупы на улицах, чтобы забрать у них теплые вещи для живых… Отрезали остатки иссохшей кожи на трупе, чтобы сварить из нее суп для детей»

 

 

ХОЛОКОСТ

 

Сергей Кудряшов, историк:

«…Идеологически мотивированные, полностью отмобилизованные и хорошо оснащенные айнзацгруппы полиции безопасности и СД двинулись в конце июня 1941 года вслед за стремительно наступающими войсками германской армии. Ввиду колоссальной протяженности пространства и масштабности задач основной упор в работе делался на оперативность и беспощадность… Лишнее время на выяснение обстоятельств дел, степени «виновности» не тратилось. Если задержанные попадали под категорию политически враждебных элементов или просто вызывали подозрение, их расстреливали. Принципиальное внимание уделялось расовому вопросу. Судя по отчетам фюреров команд экзекуциям подвергались евреи, цыгане и «азиаты», то есть люди с азиатской внешностью. …

Пойманных одиночек ликвидировали на месте. Для остальных разыскивали подходящий ров или воронку от бомбы и партиями по 5–10 человек расстреливали на краю рва. Так продолжалось до тех пор, пока трупы не заполняли могилу доверху. Затем военнопленные (которых тоже потом убивали) засыпали их землей. Среди казненных иногда оставались раненные, и тогда еще долго шевелилась земля, от агонии заживо закопанных, медленно умирающих людей. Каратели могли «пожалеть» и дать по земле несколько очередей из автоматов. …

В ряде мест «работой» обеспечивались и другие. Так, в г. Белая Церковь по инициативе немецкого полевого коменданта в период с 8 по 19 августа 1941 года зондеркоманда 4а (EG C) расстреляла сотни евреев. Детей убитых поместили в дом, рядом с которым была расквартирована 295-я пехотная дивизия вермахта. Услышав крики, солдаты сообщили об этом двум военным священникам, и те отправились узнать, в чем дело. На первом этаже дома, охраняемого украинскими полицейскими, они обнаружили 90 еврейских детей в возрасте от нескольких месяцев до 5–6 лет. Дети лежали или сидели на полу, испачканном их испражнениями. Объясняя происшедшее в своем отчете на имя фельдмаршала Райхенау, офицер абвера писал: «После расстрела всего еврейства города невольно возникла необходимость ликвидации еврейских детей, прежде всего грудных младенцев. Она должна была последовать сразу за ликвидацией родителей, чтобы воспрепятствовать бесчеловечному мучению». После непродолжительного спора о том, кто возьмет на себя ликвидацию детей, немецкие инстанции поручили убийство украинской полиции…

Необходимо учитывать, что немцы сделали все возможное, чтобы скрыть следы преступлений. …Была проведена тайная операция под кодовым наименованием «акция 1005». Суть ее сводилась к тому, что зондеркоманды вскрывали массовые захоронения и уничтожали трупы на кострах. Кости перемалывались в специальной машине до полного измельчения, а пепел, перед тем, как его развеять, просеивали, чтобы выявить золотые зубы, обручальные кольца… Говорили, что пепел от тысячи сожженных тел заполнял пять ведер. …По самым грубым оценкам, можно предположить, что немцы эксгумировали 1,5–2 миллиона тел. …

Персонал оперативных групп регулярно поощряли, отправляли в отпуск, меняли сроки и место службы. Особое внимание уделяли идеологической мотивации. Тем не менее угроза разложения была настолько очевидной, что управление приступило к поиску других методов массовых экзекуций. Толчком послужил визит Гиммлера в середине августа 1941 года в Минск, во время которого рейхсфюрер изъявил желание присутствовать при экзекуции… Расстрелу подлежали сто человек, из них две женщины. Заприметив в строю белокурого юношу с голубыми глазами, Гиммлер пытался проявить участие в его судьбе, но, узнав, что у него в роду все евреи, сказал, что «помочь не может». Начался расстрел, с каждым залпом которого Гиммлер становился бледнее и нервознее. Это не помешало ему выступить с речью перед солдатами. Он заявил, что они выполняют важный приказ и делают крайне необходимую, пусть и грязную работу. Подчеркнул, что за все происходящее несут ответственность он и фюрер. Однако сразу же после казни Гиммлер распорядился искать другие способы. Главное – отдалить палача от жертвы… Очень скоро выбор пал на душегубки (Gaswagen) – специально сконструированные грузовики, в герметический кузов которых поступал угарный газ от работающего двигателя автомобиля. …В ноябре–декабре 1941 года все айнзацгруппы получили по несколько машин, в каждой из которых можно было умерщвлять до 60 человек. Жертвы загонялись в кузов, и машина направлялась к месту заранее приготовленного захоронения, где ее уже ожидали могильщики. В пути пускался газ, и к моменту прибытия люди погибали мучительной смертью. Затем кузов тщательно мыли, после чего автомобиль был готов к новой партии. Всего по оккупированной советской территории разъезжало 15 машин. Считается, что в них погибло до 250 тысяч человек»

 

Ицхак Арад, израильский историк:

«Депортации повсюду проходили примерно одинаково. Людей предупреждали, что они должны собраться вблизи железнодорожной станции с ручной кладью весом не более 10–15 килограмм. Тех, кто пытался спрятаться, больных и слабых расстреливали на месте. … В большинстве своем евреи верили, что их направляют на работу. Кроме того, ослабленные голодом в гетто, измученные издевательствами люди все равно не могли оказать сопротивления… Немцам активно помогала местная полиция; «Госубая полиция» в Польше, «Зеленая полиция» в Голландии, французские, румынские и венгерские жандармы, украинские, литовские, латышские и эстонские полицаи и др. Жители с интересом или равнодушием, иногда с жалостью глядели из-за занавесок на происходящее.

На станции евреев заталкивали в эшелоны по 100–150 человек в вагон. В невероятной тесноте при отсутствии каких-либо санитарных условий, люди ехали по много суток, так как транспорты с заключенными пропускали воинские составы. Ни есть, ни пить в пути не давали. К месту назначения, особенно зимой, едва прибывало две трети эшелона. С евреями из Западной Европы обращались в пути несколько лучше. Чтобы не создавать паники, их даже везли в некоторых случаях в пассажирских вагонах.

По прибытии в лагерь людям сообщали, что их отправят на работу, что им нужно идти в баню, а их одежда будет продизенфицирована. Женщинам стригли волосы. «Душевые» оказывались газовыми камерами… Нацисты старались, чтобы узники ничего не знали о грозившей им участи. Разработанная нацистами система маскировки держала евреев в постоянной неизвестности вплоть до газовой камеры»;

 

«До 1933 года в Германии жило 566 тысяч евреев. 170 тысяч погибли в Катастрофе. К этому числу надо добавить еще 25000–30000 немецких евреев, которые до начала войны эмигрировали в другие европейские страны и были там уничтожены вместе с местными евреями. Большинство оставшихся в живых эмигрировали до того, как закрылись ворота. Накануне аншлюса Австрия насчитывала 185 тысяч еврейских граждан. Около 65 тысяч были убиты, остальным удалось выехать. Из 118 тысяч чешских евреев пали от рук нацистов 75–80 тысяч человек»;

 

«Депортация евреев генерал-губернаторства [Польша] началась в 1942 году после создания лагеря смерти в Бельжеце. Темпы усилились, когда начали действовать газовые камеры Собибора, и дьявольская машина заработала полным ходом после пуска конвейера смерти в Треблинке. … Около 600 тысяч евреев убили в Бельжеце, продолжавшем функционировать до декабря 1942 года. Лагерь в Треблинке действовал до конца августа 1943 года; число жертв достигло 870 тысяч. К 14 октября 1943 года, когда нацисты ликвидировали Собибор, там погибли около 250 тысяч человек. Евреи Верхней Силезии, присоединенной к рейху, были отправлены в Освенцим. К концу 1943 года этот район был «юден фрай», то есть очищен от евреев. …

Перед Второй мировой войной в Польше жили 3 миллиона 350 тысяч евреев. Около 3 миллионов погибли от рук нацистов и их пособников»;

 

«В марте 1941 года французская полиция стала устраивать в Париже облавы на евреев. Тысячи евреев, главным образом не имеющие французского подданства, были схвачены и отправлены в лагерь Дранси под Парижем. … Составы, в каждом из которых находились примерно тысяча евреев, шли из Дранси в Освенцим и Собибор… После оккупации нацистами южной зоны [французской территории, контролируемой правительством Виши] жившие там евреи также отправились в лагеря. Некоторым удалось бежать в занятую итальянцами Ниццу. … В сентябре 1943 года нацисты вошли в Ниццу и депортировали оставшихся там евреев. Всего во Франции погибли 77 тысяч евреев»;

 

«Перед оккупацией в Бельгии жили 90 тысяч евреев. Около 40 тысяч были отправлены в лагеря смерти в Польшу. 25 тысяч бежали во Францию только затем, чтобы разделить судьбу тамошних евреев»;

 

«Дания формально сохраняла независимость, хотя и находилась под немецкой оккупацией. Король и правительство сопротивлялись требованию нацистов депортировать 8 тысяч датских евреев. … План депортации датских евреев стал известен Ф. Дуквицу, служившему морским атташе немецкого посольства в Копенгагене. Он сообщил о нем лидерам датских социал-демократов. Предупрежденные евреи сумели спрятаться при содействии практически всего местного населения. Во время облавы, устроенной немцами с 1 на 2 ноября 1943 года, было задержано только несколько сот евреев. 7200 человек датчане переправили на лодках в Швецию.

Около 500 евреев, схваченных во время облавы, нацисты отправили в Терезиенштадт. Датские власти интересовались их судьбой, направили в гетто представителей международного Красного Креста и всячески старались помочь. В апреле 1945 года все датские евреи вернулись на родину»;

 

«Несмотря на то, что Финляндия была союзницей Германии, финские власти во главе с маршалом Маннергеймом отказались выполнить требование Гитлера о депортации евреев Финляндии в лагеря смерти»;

 

«Фашисты [Италия] наложили на 57-тысячную еврейскую общину ряд ограничений, однако Муссолини отверг требование фюрера отправить итальянских евреев на смерть. После капитуляции Италии в 1943 году немцы оккупировали север и центр страны, включая Рим. 35 тысяч евреев попали в лапы немцев. … Тем не менее нацисты не смогли полностью осуществить план депортации. Местное население спрятало в своих домах тысячи евреев. Многие присоединились к партизанам»;

 

«В Хорватии жили 40 тысяч евреев. К весне 1943 года все они были убиты хорватскими националистами усташами. … Положение евреев, живших на Адриатическом побережье, оккупированном Италией, было несравненно лучше. Почти все они спаслись»;

 

«90 тысяч словацких евреев подверглись депортации, которая проводилась поэтапно. Марионеточное правительство Словакии сотрудничало с нацистами и даже выплачивало Германии 500 марок за каждого высланного еврея. … Из 157 тысяч словацких евреев в Катастрофе погибли 110 тысяч человек»;

 

«Через неделю после вторжения в СССР румынские войска организовали в городе Яссы погром, в результате которого погибли 10 тысяч евреев. После оккупации Бессарабии и Северной Буковины немецкая айнзацгруппа D и румынские каратели убили там в течение нескольких месяцев 150 тысяч человек. … Когда через шесть дней после оккупации Одессы подпольщики взорвали здание штаба румынских войск, жандармы казнили 35 тысяч евреев. Оставшиеся в Одессе евреи погибли в лагерях…»

 

 

ЗАГОВОР ПРОТИВ ГИТЛЕРА

 

Генерал Хеннинг фон Тресков, 1944 год:

«Покушение должно быть совершено, чего бы то ни стоило. Если же оно не удастся, все равно надо действовать.., ибо теперь речь идет не о практической цели, а о том, что немецкое движение Сопротивления перед лицом всего мира и истории отважилось бросить решающий жребий… Все остальное в сравнении с этим безразлично»;

«Если однажды Бог сказал, что пощадит Содом, если в нем найдется хоть десять праведников, то я надеюсь, что благодаря нам Господь не уничтожит Германию»

 

Генерал Гельмут Штифф:

«Я стыжусь быть немцем! Это меньшинство [нацисты] обуянное жаждой убийства, грабежа и желанием предать все огню и мечу, оскверняет немецкую честь и является бедствием для всего немецкого народа, если мы не выбьем из его рук орудия убийства» (Польша, ноябрь 1939 год)

«Все мы приняли на себя столько вины, все мы несем такую ответственность, что наступающее возмездие явится для всех нас справедливым наказанием за все те позорные деяния, которые мы, немцы, совершили или терпели за последние годы» (Сталинград, январь 1943 год)

 

Граф Фридрих фон дер Шуленбург, бывший германский посол в Москве, 1944 год:

«Мне ясно, что я буду повешен, но я не раскаиваюсь в своем поступке и надеюсь, что другой, кому повезет больше, доведет дело до конца»;

«Если я вообще выйду живым из этой истории, я откажусь от своего дворянского звания. Вот тогда и станет видно, чего мы стоим на самом деле»

 

Мать  – о своем сыне, полковнике графе Клаусе фон Штауфенберге:

 

«Для него, как и для всех нас, было само собой разумеющимся видеть предназначение дворянства в том, чтобы поставить все те привилегии, которые даются воспитанием, сословием, традицией, на службу всем, кто их лишен. Надо способствовать этому хотя бы своей собственной жизнью и поведением»

 

 

ПОБЕЖДЕННЫЕ

 

Адольф Гитлер, за два месяца до самоубийства, февраль 1945 года:

«Если и теперь в этой борьбе немецкий народ окажется побежденным, то значит, он был просто слаб. Это будет означать, что он не выдержал проверки историей, ему уготовано только одно – сойти с ее сцены»

 

Эрих Кестнер, немецкий поэт:

Когда бы мы вдруг победили

Под звон литавр и пушек гром,

Германию бы превратили

В огромный сумасшедший дом…

 

Когда бы мы вдруг победили,

Мы стали б выше прочих рас:

От мира бы отгородили

Колючей проволокой нас.

 

Когда бы мы вдруг победили,

Все страны разгромив подряд,

В стране настало б изобилье…

Кретинов, холуёв, солдат.

 

Тогда б всех мыслящих судили,

И тюрьмы были бы полны…

Когда б мы только победили…

 

Но, к счастью, мы побеждены…

 

 

 

КОНЦЛАГЕРЬ

  

Из приговора Международного Военного Трибунала:

«По вопросу об Освенциме Трибунал заслушал показания Гесса, с 1 мая 1940 г. по 1 сентября 1943 г. являвшегося комендантом лагеря. Он заявил, что только в одном лагере Освенцим за этот период времени было истреблено 2 500 000 человек, помимо того, что 500 000 погибло от болезней и голода…:

«В Освенциме было два дежурных врача, занимавшихся осмотром транспортов прибывших заключенных. Заключенных прогоняли мимо одного из врачей, который тут же, на месте, пока они проходили мимо него, принимал решение относительно их трудоспособности. Трудоспособные заключенные отправлялись в лагерь. Остальных немедленно направляли на установки для уничтожения… На убийство людей в газовых камерах обычно уходило от 3 до 15 мин. в зависимости от температурных условий. Мы знали, когда люди умирали, так как со смертью прекращались их крики… После того, как тела выносили из камер, наши специальные команды снимали с них кольца и извлекали золото с зубов, вырванных у трупов… Дети раннего возраста непременно уничтожались, так как слабость, присущая детскому возрасту, не позволяла им работать… Очень часто женщины прятали детей под свою одежду, но, конечно, когда мы их находили, то отбирали детей и истребляли».

В показаниях было указано, что у женщин перед тем, как их убить, обрезали волосы, которые отправлялись в Германию, где они использовались для производства матрацев. Одежда, деньги и драгоценности заключенных также присваивались и направлялись в соответствующие отделы для дальнейшего распределения. После того, как жертвы умерщвлялись, у трупов вынимали золотые зубы и пломбы, которые пересылались в рейхсбанк. После сжигания трупов зола использовалась в качестве удобрения, а в некоторых случаях делались попытки использовать жировой слой, имевшийся на телах жертв, для выработки мыла, предназначенного для продажи…»

 

Из свидетельских показаний в Международном Трибунале Марии Вайян-Кутюрье, бывшей заключенной-француженки:

«…В Освенциме было восемь кремационных печей… Мы видели из нашего блока, как спустя примерно 45 минут или час после прибытия партии заключенных из печей крематория начинали вырываться большие языки пламени и на небе возникало зарево, поднимавшееся над рвами. Однажды ночью нас разбудил страшный крик, и на следующее утро мы узнали от людей, которые работали в зондеркоманде, что накануне газа не хватало и поэтому еще живых детей бросали в топки кремационных печей»

 

 

ЧЕЛОВЕК И СМЕРТЬ

 

Предсмертные письма заключенных, найденные в камерах гитлеровских тюрем и бараках концлагерей:

 

«Родные!

В последний час пишу вам. Видно, такая моя судьба, чтобы умереть от пули…

Мама, папа, Валя, Тоня, Лида, Нина, Женя, Володя, Аркадий, Саша, если я был к кому несправедлив – простите меня. Дорогие, берегите себя, не обижайте друг друга.

Папа, берегите Тоню и Сашу. Привет в предсмертный час всем родным и знакомым.

20-VI-42г.

Бородин Тимофей Степ.»;

 

«Да здравствует Э[стонская]ССР. Смерть за смерть.

Бойченко Е. 2/5-42г.

Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!»;

 

Предсмертная записка, найденная зарытой в углу барака нацистского концлагеря:

«Да престанет всякая месть, всякий призыв к наказанию и возмездию. Преступления переполнили чашу, человеческий разум не в силах больше вместить их. Неисчислимы сонмы мучеников…

Поэтому не возлагай их страданий на весы Твоей справедливости, Господи, не обращай их против мучителей грозным обвинением, чтобы взыскать с них страшную расплату. Воздай им иначе… Пусть мы останемся в памяти наших врагов не как жертвы, не как жуткий кошмар, не как неотступно преследующие их призраки, но как помощники в их борьбе за искоренение разгула их преступных страстей. Ничего больше мы не хотим от них»  

 

 

ЛИТЕРАТУРА

 

Константин Симонов

 

Виктор  АСТАФЬЕВ

 

Василь БЫКОВ

 

Василий ГРОССМАН

 

Николай НИКУЛИН

 

Гюнтер ГРАСС

 

Антуан де Сент-ЭКЗЮПЕРИ

 

 

А ТЕМ ВРЕМЕНЕМ…

 

1939

… достроена Трансиранская железная дорога (от Персидского залива до Каспийского моря);

… в Англии начат выпуск полиэтилена;

… в Германии начались испытательные полеты боевого истребителя на реактивной тяге.

1940

… в США создана служба внешней разведки (позже получившая название Центральное разведывательное управление – ЦРУ);

… американская фирма «Виллис» начала выпуск первых джипов.

1941

… в секретной лаборатории в Лос-Аламосе (в рамках «Манхеттенского проекта») получен плутоний.

1942

… в США на время войны остановлено гражданское автомобилестроение с целью максимального производства военных машин;

… итальянский физик Энрико Ферми в американской лаборатории осуществил управляемую цепную  реакцию;

… в США создан первый электронный компьютер (ENIAC);

… постановлением английского правительства в стране прекращена выпечка белого хлеба.

1943

… в Японии – сильнейший за последние полвека неурожай риса посадил население на голодный паек;

… швейцарский химик открыл сильнейший галлюциноген ЛСД.

1944

… в оккупированных немцами Нидерландах голландский врач создал аппарат «искусственная почка»;

… американские ученые синтезировали главное средство против тропических лихорадок – хинин;

… население о. Исландия на референдуме приняло решение отделиться от Дании и создать самостоятельное государство.

1945

… в Нюрнберге начались судебные заседания первого в истории Международного трибунала, перед которым предстали руководители нацистского Рейха, обвиненные в военных преступлениях;

… венгерский исследователь при помощи радара зафиксировал сигнал, отраженный от поверхности Луны.

 

 

 

Опубликовать:


Комментарии закрыты.