После победы державы Антанты оказались в уникальном положении – противники были повержены совершенно, государственность их развалилась. Собственно, тех противников, которые начинали войну более не существовало. Встала задача полностью реконструировать всю Европу и часть Азии, – дать жизнь целому ряду новых государств, перекроить границы, определить новые правила межгосударственных отношений, рассчитать и закрепить новый баланс сил на континенте.

В СССР с самого начала сложилась традиция отзываться о Версальском мире однозначно негативно. Потом отношение к нему несколько «смягчилось», сменившись снисходительным – свысока – третированием. Это вполне объяснимо для государства, которого в Версале не было, которое никогда решения конференции обязательными для себя не признавало, которое взялось разрушать Версальскую систему с первых же лет своего существования. Сейчас эта советская традиция продолжается, но выглядит, по меньшей мере, неприлично. Мы постепенно перестаем считать себя чужаками в Европе (что бы мы сами при этом ни говорили), — и перед Россией, перед всеми «бывшими республиками СССР» стоят проблемы во многом похожие на те, которые пытались решать в Версале, Монтрё, Севре, Нейи, Спа, Сан-Ремо, Генуе, Гааге.

Да, «версальская» Европа развалилась через два десятилетия, но вовсе не потому, что конструкцию ее в 1919 году разработали какие-то недоумки. Во французской столице собрались тогда умнейшие люди христианской цивилизации начала века – руководители держав, министры, виднейшие эксперты-аналитики. Они в кратчайший срок проделали огромную, сложнейшую работу: выработали подходы к решению многих запутаннейших межгосударственных проблем, нашли конкретные решения по каждому отдельному узлу противоречий, согласовали все варианты решений между собой, сумели убедить в своих решениях национальных лидеров, добиться многих непростых компромиссов между ними (в большинстве случаев), свели все решения в целостную, сбалансированную систему, в совершенно новый для Европы комплекс национально-государственных делений и отношений. И, несмотря на весь профессионализм и компетентность строителей, здание их рухнуло, завалив обломками полмира.

«Задним» умом все мы крепки, так что отрицательный опыт зачастую показательнее удавшегося, полезнее для делания выводов, плодотворнее для выработки новых решений. Послевоенная (после II мировой) европейская история показывает, что «версальский» опыт не прошел для наших западных соседей даром. Серьезно освоить этот опыт придется и нам (хоть и с запозданием), чтобы не наступать на те же грабли.

 

Чтобы понять происходившее на Парижской мирной конференции, необходимо с самого начала определенно ответить на вопрос: Какую цель поставили перед собой «архитекторы» послевоенной Европы?

– мир, мир в Европе на обозримое будущее (а желательно – навсегда); после страшной войны мир стал для большинства европейцев (даже политиков) главной ценностью, – желание избежать в дальнейшем новой бойни народов было искренним и сильным.

Каким путем лидеры мирной конференции полагали добиться создания новой Европы без межнациональных конфликтов и войн между государствами?  

– здесь и создание национальных государств, и договорное ограничение их вооруженных сил, и навязывание им демократических форм правления, и меры по ослаблению Германии, и создание постоянно действующей миротворческой организации – Лиги Наций и т. д.

 

Теперь нам необходимо привести этот материал в некий логический порядок. Для этого можно применить метод «влезания в шкуру»: представьте себе, что перед вами встала та же невероятной сложности задача, что и перед державами-победительницами в 1919 году – образовать новую систему государств в Европе.

Даем вводную:

Развалилось сразу несколько многонациональных империй; отношения между народами их населявшими, сложны и донельзя запутаны, отягощены прошлыми обидами (всегда взаимными); старая власть рухнула, армии развалились и массы вооруженных (и голодных) людей разошлись по родным местам, готовые («наконец-то!») расквитаться «за все»… Вы – победители в мировой войне, у вас – организованная военная сила, у вас – авторитет. Но никакого авторитета и никаких войск не хватит, если начнется вооруженное «выяснение отношений» между народами Центральной и Восточной Европы (а оно уже началось – медлить нельзя!). И учтите, что любая ваша ошибка чревата большой кровью – сейчас или в недалеком будущем.

 

Вам предстоит «развести» эти народы, чтобы каждый из них занялся мирными делами. Что вам надо сделать в первую очередь?

– разделить народы государственными границами, дать каждому народу возможность строить свое собственное государство.

 

По каким линиям вы будете проводить новые границы? какие карты вам при этом понадобятся?

– по линиям национального расселения, этнографической, языковой картами.

 

Вспомните слова Георгия Федотова по этому поводу (в ЧЛД):

«Каждый народ (нация) имеет право на свою государственность, и только национальные государства оправданы. Такова была вера XIX века…

На Версальской конференции явно преобладали мотивы национальные, даже этнографические. Ее идеальным планом, на практике оказавшимся неосуществимым, было воплощение старой романтической мечты: для каждой народности свое государство. Крушение нескольких Империй позволило кроить новые государства в Европе щедро и, на первый взгляд, безболезненно».

Державы и государства поменьше, конечно же, имели в этой разделке свои собственные выгоды и пытались их реализовать, но стоит заметить, что широкий и коренной национальный раздел Европы был долгожданным осуществлением «романтической мечты», излюбленной идеи 19 века.

Теперь попробуем потихоньку разобраться в общих принципах национально-государственного размежевания для того, чтобы, как минимум, осознать всю сложность и противоречивость их практической реализации (и, может быть, станет понятным почему «идеальный план» разработчиков новой Европы оказался на практике не просто неосуществленным, но – неосуществимым).

 

Вы взяли подробную карту расселения народов и – от города к городу, от села к селу, через реки и горы – стали вести линию раздела между национальностями, которые до того вместе и без всяких границ жили бок о бок столетия. С какими трудностями во многих местах вы встретитесь в попытке провести в государственную границу по национальному признаку?

– районы со смешанным («перемешавшимся») населением; национальные анклавы – села и даже города (Данциг) с преобладанием жителей иной национальности, чем в окружающих окрестностях; районы, население которых вообще затрудняется однозначно решить – какой оно национальности (двуязычные франко/немецкие эльзасцы, саарцы)

Как решать эту проблему?

– если не прибегать к «этническим чисткам», проблема эта неразрешима, – все равно кого-то ущемишь в желании жить в собственном национальном государстве.

Как поступали в подобных спорных случаях «версальские» эксперты и политики? Кому державы-победительницы прирез`али спорные районы, в которых, например, жили поляки и немцы? венгры и румыны? турки и греки? австрийцы и чехи?

– разумеется, эти вопросы решались всегда в пользу народов-союзников Антанты.

 

Но вы столкнетесь с еще одной проблемой: в Центральной и Восточной Европе компактно живут на небольших территориях сравнительно немногочисленные народы. Создать полноценное самостоятельное государство каждый из них, по вашей оценке, еще не в силах, – государственная машина им пока просто «не по карману»; у них нет ни собственного сырья, ни достаточных сельхозугодий, ни квалифицированной рабочей силы – эти карликовые государства не выживут экономически и вскоре попадут в полную зависимость от более сильных соседей. Как вы будете решать эту проблему?

– предложение присоединяться к родственным народам на правах автономий, создать объединенные государства – принципы образования Югославии и Чехословакии.

 

Новое государство – Чехословакия – было объединением двух родственных славянских народов (чехов и словаков). Но к его территории был присоединен еще один район – Судеты, где испокон веку жило немецкоговорящее население (как и оба славянские народа, судетские немцы «всю жизнь»  были подданными австрийских Габсбургов). Зачем? с какой целью это было сделано?  

Судетские горы широким полукольцом охватывают равнину, где живет в основном чешское население и отделяют Чехию от Германии и Австрии — и защищают ее от внезапного нападения соседей.

Здесь нужно найти еще один критерий, который необходимо учитывать при определении оптимальных («естественных») государственных границ – пограничные линии должны быть безопасными — защитимыми. В Судетах была выстроена система труднопреодолимых пограничных военных укреплений Чехословакии, прикрывающая полстраны от возможного вторжения с территории Германии и Австрии.

И еще о защитимости границ: Почему Франция так настоятельно требовала недопущения вооруженных сил Германии в Рейнскую область?

– гарантия от неожиданного нападения непосредственно на французскую территорию; между французской и немецкой армией всегда должна быть широкая водная преграда (а еще лучше, если Рейн будет за спиной французских частей, готовых в зародыше пресечь опасность нового германского наступления)

То есть, государство будет чувствовать себя в безопасности от соседей, если его отделяет от них какая-либо естественная преграда (горная гряда, полноводная река). Следовательно, при прочерчивании пограничной линии вы («реконструкторы» послевоенной Европы) помимо национальной карты, должны будете пользоваться и физической картой, чтобы учитывать еще и рельефы местности, реки, болота и т. д.

 

А что делать в тех случаях, если расселение национальностей не совпадает с удобной (в оборонительном смысле) разграничительной линией между двумя планируемыми национальными государствами?

– тут уж придется выбирать – либо пожертвовать безопасностью государств, обрекая их на постоянную подозрительность друг к другу, либо – какую-то часть населения лишать возможности жить в «своем» национальном государстве (при этом приграничное инонациональное население постоянно будет рассматриваться как ненадежное, что может приводить к межнациональным конфликтам).

А если между странами нет удобных естественных преград? Как поступают в этих случаях разные государства?

– строят искусственные оборонительные линии или (и) ищут союза с державами, которые бы могли защитить их от опасного соседа, т. е. заключать договор, по которому в случае нападения на страну соседнего государства третья держава будет обязана начать войну с агрессором.

 

Все эти упражнения в геополитике имели задачей сконструировать такую Европу, в которой каждое государство было бы внутренне устойчиво, стабильно, не раздиралось бы (как в многонациональных империях) национальной враждой; чтобы каждое национальное государство чувствовало бы себя в безопасности от соседей. Сверхзадача – обеспечить длительный мир на европейском континенте.

 

Мы действовали в принципе так же, как создатели новой («версальской») политической карты Европы.  Теперь давайте посмотрим, – что у нас (у них) получилось.

Оказалось ли возможным создать более или менее крупное государство абсолютно однонациональное, с однородным по национальному признаку населением?

– можно только в одном случае – если изгнать людей других национальностей, которые компактно живут в родных местах, может быть, уже много поколений.

Оказалось ли возможным во всех случаях провести границы так, чтобы она была одновременно и национальной, и защитимой?

– на практике эти условия далеко не везде совпадают.

 

Могут ли великие державы гарантировать защиту, безопасность малых стран, не рискуя при этом столкнуться друг с другом?

– во-первых, где гарантии, что сильная страна будет обязательно защищать слабую, если ей это в определенной ситуации невыгодно, грозит слишком большими неприятностями.

– а если она свои союзнические обязательства выполнит, то тут начинается «во-вторых». Европа это уже проходила: договоры, связавшие европейские страны взаимными обязательствами по защите друг друга, сложились в две противостоящие системы, и локальный конфликт на окраине континента привел к цепной реакции, вызвавшей мировую войну, в которую оказались втянутыми страны, к этому конфликту прямого отношения не имевшие.

 

Итак, получается, что при любом (даже самом «справедливом») варианте разделения народов государственными границами всегда будут обиженные, которые будут бороться за их изменение; всегда останутся страны, которые в своих границах не будут чувствовать себя в безопасности от возможного нападения соседей, желающих передела территории.

Получается, что ни одно государство в отдельности не в состоянии обеспечить свою безопасность; не в состоянии это сделать и группа союзных государств, если ей противостоит другой союз. Даже при доброй воле всемогущих держав при переселении народов из «коммуналок» империй в «отдельные квартиры» национальных государств оказывается невозможным раз и навсегда снять напряженность в отношениях государств.

 

Но если так, то нельзя ли попробовать придумать что-нибудь такое, чтобы эти напряженности, межгосударственные споры не перерастали в вооруженные столкновения, чтобы они не могли перерасти в новую всеобщую войну?

– заключить всеобщий договор, по которому все государства обязуются вести себя в соответствии с общими и обязательными для всех международными законами, подчиняясь международному праву (первый закон – неприменение силы, разрешение всех споров мирным путем); создать постоянно действующую миротворческую организацию, которая бы разрешала все возникающие межгосударственные споры – Лига Наций.

 

Да – это хорошая система… Но где гарантия, что в каком-нибудь государстве не придет к власти политик, который заявит, что цели и интересы его великой страны, его великого народа превыше всего, и что договоры, не соответствующие этим интересам, его страна выполнять не собирается? Что делать в этом случае?  

– сначала попытаться уговорить его не нарушать общего мира и попробовать прийти к компромиссу – удовлетворить хотя бы некоторые претензии его страны; если не получится – наказать санкциями (запретить кому бы то ни было продавать этой стране оружие и стратегические материалы, необходимые для войны); если его не остановит и это – организовать коллективный вооруженный отпор при его попытке применить к соседям силу.

А если такое государство не одно? Если у нее есть явные или тайные союзники – государства, которые хотят воспользоваться военным кризисом и также добиться передела границ? – Опять большая война (блок на блок)?..

 

Нам, кажется, удалось главное – показать, что геополитическое «искусство кройки и шитья» может стабилизировать международную ситуацию лишь на время, что никакое, даже самое изощренное геополитическое «конструирование» и «изобретательство» не в состоянии обеспечить безопасность народов и прочный мир.

Чрезвычайно важный для понимания истории 20 века разговор о созревании глубинных условий мирного сосуществования государств пойдет у нас дальше. Но  в первой половине века именно геополитика «правила бал», так что и нам стоит поискать выход из тупика именно в этом поле:

 

За счет чего могло поддерживаться мирное сосуществование государств в «версальской» Европе?

– за счет могущества держав-победительниц – объединенных вооруженных сил Франции и Англии (способных остановить любого «возмутителя спокойствия» одной угрозой их применения) и экономической, финансовой поддержке Америки (способной утишать разгорающиеся страсти своей помощью – списанием долгов, поставками продовольствия, кредитами на развитие и пр.)

Какое государство могло угрожать миру в «версальской» Европе?

– конечно же, Германия – психологический шок от поражения и тяжелых условий мира (раздел страны, контрибуция) на фоне низкого и нестабильного жизненного уровня населения могли привести к массовым настроениям реванша в будущей войне, что могло привести к власти агрессивных националистов.

Как можно было снять на будущее «германскую угрозу»?

– лишить Германию возможности сосредотачивать войска на границе с главным «историческим противником» – Францией (демилитаризация Рейнской области, создание «буферной» области – Саара, а кроме того – отрыв от основной территории Германии наиболее воинственной ее части – Восточной Пруссии); лишить Германию права приращения территории и людских ресурсов (запрет на «аншлюс» – слияние с немецкоговорящей Австрией); препятствовать возрождению военной мощи Германии – запрет на введение всеобщей воинской повинности, запрет на производство и владение наступательными видами вооружений (самолетов, танков, больших военных кораблей и подводных лодок); способствовать сохранению в Германии демократического политического строя, при котором правящей власти трудно принимать и осуществлять тайные и резкие действия, опасные для соседних государств (желательно неявные но достаточно определенные пожелания сохранения демократических свобод при предоставлении займов); постепенно, по мере сглаживания военных настроений, включение Германии в европейские дела «на равной ноге» с бывшими противниками. Задача облегчается тем, что географически, экономически и политически Германия находится в пределах эффективного контроля со стороны держав-победительниц.

Но ведь Германия – не единственная страна, которая могла в обозримом будущем покусится на передел Европы (и мира).

Турция? – она ведь восстала против условий мира и с оружием в руках опрокинула первоначальные решения держав Антанты? – Да, но ведь после разгрома греческих войск, новое турецкое руководство закрепило свои завоевания международным договором, который, в конце концов, стал частью общего комплекса «версальского» мира, подведшего итог мировой войны.

 

А было ли в Европе государство, которое не считало себя обязанным следовать решениям послевоенных мирных конференций?

– да, было – Советская Россия (РСФСР, СССР)

Представляла ли Советская Россия опасность для «версальской» Европы, для мира на континенте?

Советская Россия не посчиталась с «версальскими» решениями уже в 1920 году, когда ввела войска на территорию Азербайджана, Грузии и Армении, суверенитет которых был признан на мирной конференции. Советское руководство не посчиталось с условиями Версальского мира, когда во время войны с Польшей Красная армия вторглась в районы с польским населением (пересекла «линию Керзона»). Помните, что сказал тогда Ленин?

«Мы пользуемся всякой возможностью перейти от обороны к наступлению. Мы уже надорвали Версальский договор и дорвем его при первом удобном случае» (сентябрь 1920 года)   

Большевики открыто заявляли о том, что их задачей является отнюдь не сохранение мира, а – разжигание мировой революции. Большевистская партия объединила всех своих единомышленников за рубежом, организовала их в Коминтерн, обучала кадры революционеров, финансировала их деятельность по подрыву общественного и государственного строя во всех европейских странах. Основное внимание в подрывной (революционной, если угодно) деятельности в Европе обращалось на Германию. Действия советского руководства торпедировали решения Парижской конференции в отношении Германии и преследовали цель любым способом «привязать» Германию к СССР (Рапалльский договор 1922 года, попытка коммунистического восстания 1924 году, тайное обучение немецких летчиков, танкистов, военных химиков на советских полигонах вплоть до начала 30-х годов)

Как можно было снять на будущее «большевистскую угрозу»?

– трудность решения этой задачи для создателей «версальской» Европы была в том, что державы не были в состоянии хоть как-то контролировать происходящее в коммунистической России. После победы большевистской власти в бывшей стране-союзнице державы сочли необходимым заблокировать СССР, изолировать его от нестабильной, ненадежной Германии созданием «санитарного кордона» из восточноевропейских стран. Так что, и в этом случае меры были приняты преимущественно геополитические (об иных путях противостояния западных руководителей коммунизму также будем говорить позже). Впрочем, реальной угрозы для Европы СССР пока не представлял, и никто там всерьез не верил, что Россия в своей коммунистической ипостаси когда-нибудь снова сможет стать великой державой...