Производство разных товаров, их продажи/покупки, финансы — какие «скушные» материи!.. Но именно здесь, в этой сфере, формируются глубинные процессы, которые сильнейшим образом влияют на ход мировой истории. Всерьез разбираться в них нам, может, и не обязательно, но знать, какие мощные, незаметные глазу течения определяли «внешние» события, конечно же, надо.

Открытие Америк оказало огромное влияние на всю Европу и во многом предопределило судьбу самых разных европейских стран. Дело было не только в том, что это гигантски расширило горизонт средневекового европейца и не только привело к смещению всех торговых путей континента, но и в том, что в Европе резко увеличилось количество драгоценных металлов, из которых чеканили монету.

В это же время резко выросло производство металла и на старых европейских серебряных рудниках — в пять раз! — (Венгрия, Чехия, Германия) благодаря открытию новой технологии извлечения металла из руды. [Эта технология — амальгамирование — была известна еще в Древнем Риме, но потом ее забыли и вновь открыли лишь в начале 16 века]

За первую половину 16 века приток серебра (и производство монеты) выросло в 60 раз. Если в начале 16 века среднегодовое производство серебра составляло 4500 кг, то к его середине приток серебра на монетные дворы Европы вырос до 300 000 кг в среднем за год.

Производство же ремесленных и сельскохозяйственных продуктов росло гораздо медленнее. Поэтому цены на товары к концу 16 века выросли в 2,5 — 4 раза.

На разные страны это повышение цен произвело очень разное действие.

Колоссальное богатство из мексиканских и перуанских серебряных рудников досталось стране даже по тогдашним меркам слаборазвитой и малонаселенной, не имевшей развитого ремесленного производства, с застойным сельским хозяйством, все наиболее активные люди которой устремились в колонии, но обладавшей непомерными, «мировыми», амбициями — Испании.

Испанские монархи тратили колониальное серебро на наемников, которые под командованием испанских военачальников воевали в бесчисленных, сменявших одну другую, европейских войнах, в результате которых королевская семья Габсбургов стремилась установить свое господство над континентом. Но на эти войны никакого американского серебра хватить не могло — и в стране еще больше увеличивались и без того немалые налоги, в конце концов, задавившие и испанских крестьян, и ремесленников. Так что, следствием непомерного обогащения всех, кто был причастен к колониальной политике, стала деградация экономики страны.

Все же страны, которые активно участвовали в европейской торговле своими товарами (Голландия, Англия, немецкая Ганза), куда, так или иначе, перетекало испанское серебро, наоборот, выиграли. Рост заработной платы наемных работников здесь не поспевал за ростом цен — рабочая сила дешевела, а доходы от производства росли. И это стало сильнейшим стимулом для расширения производства, основанного на наемном труде.

Рост цен оказался выгодным и для зависимого крестьянства, поскольку излишки своего сельхозпроизводства они продавали на рынках уже по повышенной цене, а платили своему феодалу «по старине». Соответственно, в невыгодную ситуацию попали в Западной Европе крупные землевладельцы-феодалы.

В странах Восточной Европы «революцию цен» ощутили позже, к самому концу 16 века. Бурно развивавшееся в северо-западной Европе мануфактурное производство требовало все больше сырья — зерна, шерсти, льна, пеньки, железа, корабельного леса. Увидев, как вздуваются цены на все это на рынках западных соседей, землевладельцы начали усиленно развивать именно их производство, все шире используя барщинный труд своих крепостных крестьян (феодальные повинности крестьян в восточноевропейских странах не были жестко фиксированными).

В Речи Посполитой эффективность сельской барщины привела к снижению роли городов в стране и их деградации, чрезмерно усилилась шляхта. Следствием этого было дальнейшее ослабление королевской власти и вползание государства в политический кризис, затянувшийся на десятилетия и закончившийся для Речи очень печально.

На бедных почвах Швеции земледельцы с трудом могли прокормить лишь самих себя, излишков продукции здесь никогда особенно не было, зато были богатые месторождения железа и много лесов с качественной древесиной. Когда эти товары на западных рынках так сильно подорожали, шведы принялись их производить в широких масштабах. На этих внезапно выросших доходах на северной окраине Европы выросло государство, ставшее на полтора века самым сильным государством региона (тем более, что ее армия была гораздо дешевле, чем у любого потенциального противника — в Швеции обходились без наемников).

Московия-Россия была очень мало связана с хозяйственной деятельностью Европы. Поэтому европейские ценовые бури ее практически не коснулись ни в 16, ни в 17 веках. Рост внутренних цен (а они повысились за 18 век в пять раз) был, прежде всего, связан с увеличением «серебряной» денежной массы из открытых уральских месторождений. И разница между европейскими и внутрироссийскими ценами на основные товары сохранялась десятикратная.

Но со второй половины 18 века европейская «революция цен» стала оказывать влияние и на Россию. Высокие цены, прежде всего, на зерно и распашка плодородных черноземов Причерноморья закрепили сельскохозяйственную специализацию российской экономики и господство в нем крупных поместий, имевших возможность вывозить произведенный даровым, барщинным трудом крестьян хлеб на дорогие европейские рынки.