Коренной баварец, родители его держали мясную лавку в Мюнхене, были ревностными католиками и противниками пруссачества. С 1939 года призван в вермахт, получил отпуск для завершения учебы в университете; закончил офицерские курсы (в его выпускной характеристике было записано, что ему «больше подходит быть учёным, чем офицером»). Участник Сталинградского сражения, перед самым окружением был отозван на курсы подготовки командиров батареи тяжелой артиллерии. По дороге состав попал под бомбежку, вагоны несколько суток простояли в поле, здесь Штраус обморозился, отдав свои валенки солдату; на фронт он больше не попал.

Сразу же после войны начал политическую карьеру с «низов», пока не стал главой Христианско-социального союза (ХСС); с 1961 и до самой смерти возглавлял эту секторальную баварскую партию, становясь на федеральном уровне министром обороны, финансов; никогда не признавал раздела Германии, называя ГДР «советской оккупационной зоной». Его особенно не любили в СССР, и для левых в Германии он был источником беспокойства, вызывал отторжение. В консервативной же Баварии, все выглядело иначе — здесь восхищались энергичным, веселым, грубоватым премьером, настоящим баварцем

«Было видно, что Брежнев был хорошо подготовлен к беседе со мною, ибо он заявил:
«Сорок лет назад вы носили военную форму, были и под Сталинградом, где миллионы ваших соотечественников пожертвовали своей жизнью ради преступной авантюры Гитлера»…

Настал мой черед… Я продолжил более прямо и четко: «Теперь я хотел бы вам кое-что сказать, прошу меня спокойно выслушать. Я родом из убежденной католической семьи, которая всей своей сутью противостояла национал-социализму. Расскажу, что я пережил 31 января 1933 года и что сказал мне отец, когда я вернулся из школы: «Мальчик, Гитлер стал канцлером. Это означает войну, а война – это конец Германии!» С того времени я, будучи совсем молодым, жил в надежде, что войны не будет, и в страхе, что она разразится. 6 лет я жил, раздираемый этими чувствами. И знаете, господин Генеральный секретарь, когда мне стало ясно, что победило – надежда или страх? 23 августа 1939 года. В этот день нацистская пресса под громадными заголовками сообщила о предстоящем заключении советско-германского договора. В ту же ночь был подписан пакт о ненападении. С этого момента я знал, что разверзлись врата храма войны, что уже ничто не остановит беду»

Союз диктаторов и Новый порядок в Европе. 1939-1940 годы