СССР во Второй мировой войне

 

  «ЗАКЛЯТЫЕ ДРУЗЬЯ»

 

Мировая война началась.     1 сентября 1939 года германский вермахт нанес удар по Польше: его танковые «клинья», вспоров оборону польской армии, устремились вглубь страны и уже через неделю вышли на подступы к Варшаве. Польская оборона была раздроблена, отчаянное, но разрозненное сопротивление продолжали оказывать лишь отдельные части ФОТО .

3 сентября Франция и Англия объявили, что они находятся с Германией в состоянии войны. Военных действий на западном фронте, однако, не последовало. Британские дивизии стали переправляться на континент, французы начали мобилизацию резервистов, но армия продолжала отсиживаться за железобетонными укреплениями «линии Мажино». Двадцать лет бывшие победители готовили свои армии только к обороне, и к началу новой войны с Германией в их войсках не оказалось в достаточном количестве наступательного оружия, не было и заранее разработанного плана крупного стратегического наступления, – воевать собирались по рецептам прошлой войны, изматывая противника в оборонительных сражениях. ФОТО

Правительства западных союзников продолжали возглавлять вчерашние «умиротворители» Гитлера, в растерянности взиравшие на плачевные результаты своей политики. Время на подготовку своих армий и народов к серьезной войне они упустили и теперь, не веря в сколько-нибудь долгое сопротивление своего восточного союзника, помышляли лишь о самообороне – противостояние англо-французских дивизий и вермахта на западе получило горькое и насмешливое название «странной войны».

 

Разгром Польши.  Гитлер всячески пытался втянуть Сталина в «свою» войну и просил его начать наступление на Польшу с востока как можно скорее. Но советское руководство, заранее договорившись о своих выгодах от разгрома Польши, не желало нести за них  политической ответственности. Красная Армия пересекла польскую границу лишь 17 сентября, когда основные силы польской армии были уже разбиты и в беспорядке откатывались на восток, и когда Гитлер предупредил, что, преследуя отступающие польские войска, вермахт будет вынужден вступить на территории, «предназначенные» Советскому Союзу. Подавляя разрозненное сопротивление отдельных польских частей, советские войска начали оккупировать восточные районы страны. ФОТО

В конце советской военной операции в Польше Сталин преподнес Гитлеру неожиданный и малоприятный для него сюрприз – Красная Армия остановилась на «линии Керзона», не переступив ту невидимую черту, за которой СССР грозило состояние войны с Англией и Францией. Сталин предложил Гитлеру перезаключить их договор, обменявшись «сферами интересов» – в обмен на часть «своей» польской территории СССР хотел получить контроль над Литвой. Фюреру ничего не оставалось, как согласиться, – новый раздел был узаконен секретным протоколом к заключенному 28 сентября Договору о дружбе и границах между СССР и Германией.

Выступая в Верховном Совете, Молотов заявил, что «оказалось достаточно короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем Красной Армии, чтобы  ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора».

Польские офицеры стали заключенными советских концлагерей (многие из них были вскоре казнены), НКВД начало широкую «чистку» населения захваченных областей, официально присоединенных к Украине и Белоруссии. За ту же работу по очистке оккупированной территории от «неблагонадежных элементов» взялись и карательные органы нацистов.

На первом этапе европейской войны советскому вождю удалось добиться максимально выгодных для СССР позиций. Позволив Гитлеру безнаказанно расправиться с Польшей, он втравил его в войну с Францией и Англией, сам при этом не дав повода для конфликта с ними. Западные демократии остались в новой европейской войне без Восточного фронта и без поддержки США, один на один с нацистским Рейхом. Ни Германия, ни западные демократии уже не в силах были помешать СССР поглощать соседние страны и территории. При этом Сталин превратился в желанного союзника для всех участников европейского конфликта и сохранил полную свободу рук для своих дальнейших действий и достижения собственных целей. КАРТА

 

СССР в своей «сфере интересов».  В октябре СССР потребовал от правительств Литвы, Латвии и Эстонии допустить на свою территорию советские военные гарнизоны и предоставить на побережье базы для Балтийского флота. Поняв, что у СССР есть на этот счет договоренность с Германией, и сыграть на противоречиях между ними не удастся, прибалтийские государства были вынуждены подчиниться.

Следом настал черед Финляндии. СССР предложил ей сдать ему в аренду полуостров Ханко (для создания там военно-морской базы, «запирающей» вход в Финский залив). Но главное требование состояло в том, чтобы Финляндия в обмен на малоосвоенные районы Кольского полуострова передала СССР свою территорию на Карельском перешейке (между Финским заливом и Ладожским озером). Финское правительство ответило отказом — в лесах Карельского перешейка финнами была построена система оборонительных укреплений («линия Маннергейма»), без которых остальная территория страны была практически беззащитна перед возможным советским вторжением. Перед глазами финского правительства и народа стоял недавний пример Чехословакии, которую вынудили передать Германии укрепрайоны в Судетских горах, после чего вермахт смог оккупировать остальную территорию страны без единого выстрела.

Надеясь на помощь Англии, Франции и Швеции, финны решили стоять до конца.

 

«Зимняя война».  В ноябре 1939 года, обвинив «финскую военщину» в агрессивных замыслах и обстреле советской территории, Сталин бросил в наступление в карельские леса войска Ленинградского военного округа. В те же дни газеты сообщили об образовании некоего «народного правительства» государства под названием «Демократическая Финляндская Республика» во главе с «г. Куусиненом» [Этот «господин», финн по национальности, являлся одним из руководителей Коминтерна и советской военной разведки, членом ЦК ВКП(б)]. С этим придуманным в Кремле «правительством» СССР заключил договор о взаимопомощи и дружбе.

Численное и техническое превосходство сил агрессора было подавляющим, но, тем не менее, «маленькой победоносной» войны не получилось – небольшая финская армия и ополченцы сражались отчаянно и умело. Наступление советских дивизий в обход «линии Маннергейма» восточнее Онежского озера завязло в непроходимых чащобах карельских лесов, атаки укрепрайонов «в лоб» также не приносили успехов. Проходила неделя за неделей, а кровавая «мясорубка» зимних лесных боев (при температуре, доходившей до -45 С) продолжала перемалывать десятки, сотни тысяч солдат. ФОТО .

Сражаться за независимость Финляндии приехало 11 тысяч шведов, норвежцев, датчан, Англия и Франция поставили финской армии самолеты и артиллерийские орудия, объявили набор добровольцев в экспедиционный корпус для отправки на финский фронт, разработали план военных действий против СССР и готовы были его осуществить по первой же просьбе Финляндии. Дальнейшее затягивание «малой» войны грозило открытым столкновением СССР с западными державами, – а это в ближайшие планы Сталина не входило.

Войну требовалось завершить как можно скорее – весна вот-вот должна была превратить карельские леса в непролазные топи. Сталин сменил руководителей операции, ввел в бой свежие дивизии. Решающий успех был достигнут в начале марта 1940 года – «линия Маннергейма» ценой невероятных усилий советских солдат была прорвана. После этого финское правительство предпочло подписать с СССР мирный договор, удовлетворив его первоначальные требования, но сохранив при этом независимость страны. Сталин согласился на мир, отказавшись на время от «советизации» Финляндии, и тем самым вновь избегнул открытого столкновения с Англией и Францией.

За три месяца войны было убито свыше 126 тысяч советских солдат и офицеров (финские потери составили  23 тысячи человек). Война превратила ранее нейтральную Финляндию в крайне враждебного по отношению к СССР соседа, готового в любой удобный момент рассчитаться за неспровоцированную агрессию. Но самым главным – стратегическим – проигрышем СССР было то, что вероятные противники перестали бояться той массы оружия, которая ценой неисчислимых жертв народа была накоплена в стране в 30-е годы.

Через три недели после окончания советско-финской войны бросок на север Европы совершили и германские силы. Коротким ударом была оккупирована Дания, части вермахта заняли столицу Норвегии Осло и двинулись на север страны. Английские, французские и польские войска высадились в норвежских портах, чтобы противостоять немецкому наступлению, но потерпели неудачу и были эвакуированы ФОТО .

 

Характер взаимоотношений СССР и Германии.  С момента подписания пакта о ненападении взаимоотношения между коммунистическим руководством СССР и нацистскими правителями Германии приобрели подчеркнуто доверительный, дружественный, даже «сердечный» характер. В Германии прекратилась официальная антикоммунистическая пропаганда; в Советском Союзе цензура запретила треть всех фильмов, спектаклей и радиопостановок, так как усмотрела в них антифашистские настроения. На официальных банкетах в Берлине провозглашались тосты за Сталина, а в Кремле – за Гитлера. Вожди обменивались теплыми телеграммами по случаю военных успехов и дней рождения друг друга («Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной»,  –  писал Сталин  Риббентропу в ответ на его поздравление по случаю своего 60-летия).

Два первых года мировой войны были временем самой активной торговли между двумя странами. СССР поставлял Германии в больших количествах продовольствие и горючее, а также дефицитное стратегическое сырье для военной промышленности (медь, никель, олово, молибден, вольфрам). В обмен Германия поставляла станки, заводское оборудование и даже образцы новейшей авиационной и артиллерийской техники.

Сотрудничали и карательные органы двух государств – немецкие коммунисты, бежавшие от гитлеровского террора в СССР (и во множестве арестованные здесь как «фашистские агенты»), выдавались обратно Германии, попадая из тюрем НКВД в застенки гестапо.

По приказу из Москвы все партии Коминтерна должны были прекратить бороться с фашистами в своих странах, их заставили одобрить советско-германское сотрудничество (французская компартия поплатилась за это официальным запрещением и ушла в подполье с клеймом «национальной предательницы»).

Гитлер в своей речи в разгар агрессии в Польше заявил: «Различие в режимах не может мешать совместной активной борьбе за мир». Со своей стороны, советское руководство так же объявило агрессорами и «поджигателями войны» Англию и Францию, а войну за «уничтожение гитлеризма» назвало «не только бессмысленной, но и преступной».

Стратегические партнеры помогали друг другу решать внешнеполитические и военные проблемы. Германия оказывала нажим на правительства прибалтийских государств и Румынию, «настоятельно советуя» им подчиниться требованиям СССР, во время Зимней войны установила торговую блокаду Финляндии. Советский Союз по просьбе германского правительства требовал от Турции закрытия черноморских проливов для военных кораблей западных союзников (существовала опасность высадки англо-французского десанта на нефтепромыслах Румынии, откуда германская армия получала большую часть горючего). Обсуждались планы совместного контроля над Проливами, при котором советский Черноморский флот получил бы свободный выход в Средиземное море. Обе стороны консультировались по поводу различных европейских проблем и предупреждали друг друга о своих ближайших внешнеполитических действиях.

 

«Заклятые друзья». Но союз диктаторов не мог быть ни прочным, ни долгим. «Пакты имеют силу лишь до тех пор, пока они полезны для наших целей… Впрочем, и Россия будет соблюдать пакты, пока они ей полезны», – так Гитлер в кругу своих соратников оценивал будущее советско-германских отношений.

Вожди двух сильнейших военизированных держав во всей своей политике – и внутренней, и внешней – опирались не на законность и право, а на насилие и террор. Поэтому и во взаимоотношениях друг с другом каждый из них готов был разорвать любую договоренность, как клочок бумаги, и вполне допускал и ожидал такого же вероломства от своего партнера.

 

СТОЛКНОВЕНИЕ НЕИЗБЕЖНО

 

«Взаимовыгодное сотрудничество».  Выгоды Германии от стратегического партнерства с Советским Союзом были очевидны – пока Сталин «переваривал» доставшиеся в его распоряжение «сферы интересов» на востоке, Гитлер мог сосредоточить все свои силы для расправы со своими западными противниками. Выгоды же СССР в этой ситуации не исчерпывались лишь приращением своей территории за счет малых соседей.

Германия по-прежнему не имела достаточно сил для борьбы на два фронта. К весне 1940 года немецкое командование стянуло к западным границам рейха 3/4 своих дивизий и при этом сумело добиться лишь равенства военных сил со своими противниками. Практически вся франко-германская граница была в 30-е годы надежно прикрыта практически непреодолимой системой военных укреплений («линия Мажино»), поэтому открытого военного столкновения можно было ожидать только на сравнительно узком северном участке фронта, где и сосредоточились основные англо-французские силы (трудность для немцев заключалась и в том, что в этом месте вермахту предварительно нужно было подойти к французской границе через территории нейтральных Бельгии и Люксембурга). Опыт I Мировой войны, примерное равенство противоборствующих военных сил, узость фронта, мешавшая широким маневрам армий, – все это говорило в пользу того, что боевые действия трех великих держав скорее всего будут вязкими, упорными и затяжными.

Советский Союз при этом оказывался в чрезвычайно выгодном положении – своими поставками стратегического сырья (или контролем за его транспортировкой через советскую территорию) можно было «регулировать» германские возможности вести затяжную войну. Собственное обеспечение Германии основными видами стратегического сырья, такими как уголь, железная руда, нефть, медь, свинец, сера, аллюминий (бокситы), марганцевая и хромовая руда, шерсть, фосфаты, ртуть, составляло в 1939 году менее 20%. 

Военное превосходство СССР в Восточной Европе становилось подавляющим, и не было реальной силы, способной помешать советской экспансии. Даже не вводя в дело Красную Армию, а только угрожая ею, Сталин получал возможность требовать от Гитлера за свой «нейтралитет» все новых и новых уступок, все дальше расширяя свою «сферу интересов» и на западе, и на юге (одной угрозой захвата слабозащищенных нефтепромыслов Румынии и лишением горючего моторизованной германской армии можно было надежно «держать на крючке» завязшего во Франции фюрера).

 

Военная катастрофа на Западе. Однако в мае – июне 1940 года на западе произошли события, неожиданные не только для советского руководства, но и для Франции и Англии (да и для многих в самой Германии): немецкая армия сумела молниеносно, с минимальными для себя потерями наголову разгромить основные силы англо-французских войск.

Союзники полагали, что противник будет действовать так же, как и в 1914 году, – наступать через Бельгию и стремиться кратчайшим путем прорваться к Парижу. Они надеялись, как и в прошлой войне, сдержать это наступление. И действительно, поначалу германская операция развивалась по старому сценарию – еще продолжались военные действия в Норвегии, а немецкие войска уже вторглись в Бельгию и Голландию. Они быстро сломили сопротивление небольших армий этих нейтральных стран и завязали бои с ожидавшими их на французской границе англо-французскими дивизиями ФОТО.

Но исход войны решил совершенно неожиданный удар с юга – через Люксембург. Этот участок границы (лесистые Арденнские горы) всегда считался непроходимым для войск, но германские генералы сумели провести здесь свои танковые части и неожиданно ударили в тыл западным союзникам. Когда немецкие танки вышли к побережью, главные силы французской армии и английский экспедиционный корпус оказались в «мешке». Англичанам каким-то чудом удалось, бросив все тяжелое вооружение, эвакуировать с континента свои окруженные войска через порт Дюнкерк ФОТО .

Дорога на Париж была открыта, и дивизии вермахта, не встречая серьезного сопротивления, заняли французскую столицу. Франция капитулировала. Гитлер заставил французских представителей подписать акт о капитуляции в том самом вагоне, который в качестве исторической реликвии стоял в том самом Компьенском лесу, где в 1918 году представители побежденной Германии испытали унижение, подписывая условия перемирия в прошлой мировой войне ФОТО .

Новым президентом французской республики стал престарелый герой Первой мировой войны маршал Петэн. Новое правительство образовали политики, признавшие поражение и смирившиеся с ним, – оно получило в управление южную часть страны, а также французские колонии, и в дальнейшем покорно следовало всем указаниям из Берлина.  Северная часть Франции (с Парижем) была оккупирована победителями. [Новое французское правительство расположилось в новой «столице» – курортном городке Виши, отчего сохранилось в истории под названием «правительство Виши».]

Но не все во Франции смирились с национальной катастрофой. Последним самолетом в Англию улетел генерал Шарль де Голль, начавший организацию движения Сопротивления оккупантам «Сражающаяся Франция».

«Разве нет больше надежды? Разве нанесено окончательное поражение? Нет!.. Франция не одинока! Она не одинока! Она не одинока!.. Эта война не ограничивается лишь многострадальной территорией нашей страны. Исход этой войны не решается битвой за Францию. Это мировая война… Что бы ни произошло, пламя французского сопротивления не должно погаснуть и не погаснет» (из радиообращения Шарля де Голля из Лондона к народу Франции, 17 июня 1940 года)

В день, когда на западных союзников обрушился сокрушительный удар вермахта, во главе английского правительства встал яростный борец с коммунизмом и нацизмом, человек с «бульдожьей» хваткой – Уинстон Черчилль.

Положение было отчаянным: Британия осталась без союзников один на один с победоносным врагом, располагая немногочисленной армией, значительно уступая врагу в авиации. Некоторые министры (из вчерашних «умиротворителей») готовы были признать поражение и настаивали на мирных переговорах с Гитлером. Однако новый премьер-министр сумел убедить парламент не искать мира с нацистами, а продолжать войну с ними всеми имеющимися силами вплоть до полной победы.

«Мы пойдем до конца, мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться на морях и океанах, мы будем сражаться с возрастающей уверенностью и растущей силой в воздухе, мы будем оборонять наш остров, чего бы это ни стоило, мы будем сражаться на побережье, мы будем сражаться в пунктах высадки, мы будем сражаться на полях и на улицах, мы будем сражаться в горах. Мы не сдадимся никогда. И если даже – чему я ни на минуту не поверю – наш остров или его значительная часть будут захвачены и люди будут умирать с голоду, наша заморская империя, вооруженная и охраняемая английским флотом, будет продолжать борьбу» (из речи Уинстона Черчилля в палате общин 4 июня 1940 года)

Три десятка сухопутных дивизий, 25 авиационных эскадрилий и Королевский флот заняли круговую оборону на Британских островах. Но в 1940 году о победе англичане могли только мечтать.

В Европе остались только две мощные военные державы, способные сокрушить друг друга, – Германия и СССР. Германский «блицкриг» («молниеносная война») во Франции лишил СССР многих удобных возможностей расширить свое влияние в Европе, но советская военная доктрина «бить врага на его собственной территории» не изменилась.

 

Территориальные захваты СССР в 1940 году.  Сразу после того, как стал известен исход сражения за Францию, Советский Союз поспешил окончательно закрепить за собой выделенные ему «сферы интересов». 14 июня 1940 года – в день, когда немецкие войска вошли в Париж, – советское руководство предъявило ультиматум Литве, а затем Латвии и Эстонии. Ультиматумы содержали одинаковые требования – отставки законно избранных властей, арестов руководителей полиции и спецслужб, неограниченного пропуска на территорию этих стран советских войск.

Вслед за вручением ультиматумов части Красной армии оккупировали все три прибалтийские республики. Высокопоставленные советские представители назначили в них новые правительства (из «своих людей»), которые объявили о проведении новых выборов в парламенты. При подготовке этих выборов была запрещена деятельность всех политических партий и общественных организаций, кроме коммунистических, выпуск некоммунистических газет был прекращен, в списки для голосования внесли отобранных коммунистами кандидатов. С целью не допустить бойкота населением таких «выборов» был установлен строгий контроль за голосованием – не пришедшим на избирательные участки грозили репрессиями. Подсчет голосов и подведение итогов выборов также контролировались советскими и местными коммунистами. Избранные таким образом парламенты объявили об установлении в своих странах советской политической системы и попросили о принятии новоявленных «советских республик» в состав Союза ССР. Просьбы их, разумеется, были удовлетворены.

Одновременно с «советизацией» стран Балтии, СССР под угрозой применения силы вынудил Румынию отдать кроме Бессарабии, еще и Северную Буковину. Последнее объяснялось не только тем, что там жили западные украинцы, – Северная Буковина удобно «округляла» новые приобретения СССР, соединяя Бессарабию с захваченной еще в сентябре 1939 года Западной Украиной (с центром во Львове).

[Бессарабия – территория на правом берегу Днестра с центром в Кишиневе; до революции входила в состав Российской империи и была включена в состав Румынии в период гражданской войны в России]; [Северная Буковина – территория с центром в г. Черновцы; в состав Российской империи никогда не входила]

С вступлением советских войск под командованием Георгия Жукова в Бессарабию, СССР получил доступ к важнейшей европейской транспортной артерии – Дунаю, и его границы почти вплотную приблизились к крупнейшим в Европе нефтяным месторождениям Румынии. [Бессарабию объединили с Молдавской автономной республикой на правом берегу Днестра (г. Тирасполь) и образовали из них новую союзную республику – Молдавскую ССР со столицей в Кишиневе]

Началась подготовка к новой попытке «советизировать» Финляндию, однако на этот раз добиться согласия Германии на «окончательное решение финляндского вопроса» не удалось. Гитлер еще не принял решения о нападении на СССР, но в возможной будущей войне на востоке немецкое командование не хотело терять удобного плацдарма на северных границах вероятного противника.

 

«Битва за Англию». Осенью 1940 года Гитлер начал подготовку к разгрому своего, как он говорил, главного противника – Англии. Непременным условием успеха высадки крупного десанта на Британские острова было завоевание господства в воздухе. На Англию обрушилась армада из более, чем 2,5 тысяч самолетов.

Несколько недель непрерывных, и днем и ночью, бомбежек не сумели сломить воли британцев к сопротивлению. Люфтваффе натолкнулось на заранее подготовленную и всесторонне продуманную систему противовоздушной обороны, в которой были задействованы сотни тысяч людей — радиолокационные станции, тысячи пунктов слежения за небом с телефонной связью со штабами, замаскированные командные центры, наводившие английские истребители, самоотверженно и хладнокровно действовавшие спасательные команды в городах. Английские летчики, сутками дежурившие на своих аэродромах, уничтожили в этой грандиозной воздушной битве более 1,7 тысяч самолетов противника. Господство в воздухе осталось за англичанами, и Гитлер вынужден был отказаться от своей заветной цели – сокрушить Великобританию. ФОТО

После того, как обозначилась невозможность разгромить Англию прямым вторжением через Ла-Манш, германское командование приняло решение задушить метрополию морской блокадой, отрезать ее от колоний, доминионов и союзников [снабжение Англии всем необходимым для жизни и войны осуществлялось многими тысячами судов, шедших со всего мира, – накануне войны, в 1939 году, в английских портах разгружалось более 350 судов ежедневно]. Немецкие надводные корабли и подводные лодки начали без предупреждения топить все суда, замеченные в 200-мильной зоне от Британских островов. Морские сражения развернулись на огромном пространстве от берегов Норвегии до Южной Америки.

Муссолини взялся выбить англичан из Средиземного моря, – в сентябре 1940 года из своей колонии Ливии итальянская армия двинулась на Египет с конечной целью захватить Суэцкий канал. Значительное военное преимущество вселяло в Муссолини уверенность в успехе (он даже переправил на самолете белого коня, на котором собирался въехать в Каир). Однако на подступах к дельте Нила наступление выдохлось. Подтянув резервы, войска Британского Содружества [в составе британских войск сражались и части ее тогдашних доминионов – Южной Африки, Индии, Новой Зеландии, Австралии, Канады] разгромили итальянскую армию. Уйти сумели лишь 10 тысяч итальянских солдат, 150 тысяч попали в плен.

Отвоевал Ливию и вновь поставил англичан в трудное положение только переброшенный сюда германский танковый корпус.

Неудачно закончилась и попытка Муссолини завоевать Грецию, – его дивизии были выбиты из страны, а в Греции высадился британский экспедиционный корпус. Сдалась англичанам и группировка «дуче» в Эфиопии.

Отрезать Англию от ее азиатско-австралийских баз снабжения, от Британской империи, не удалось.

 

Переговоры в Берлине.  В ноябре 1940 года для переговоров с высшим нацистским руководством в Берлин приехал глава правительства СССР Молотов. Обе стороны хотели прощупать позиции, выведать дальнейшие планы друг друга в новой стратегической ситуации, когда цели их сговора 1939 года оказались почти полностью достигнутыми.

Советскому Союзу была предложена соблазнительная перспектива присоединиться к «Антикоминтерновскому пакту» Германии, Италии и Японии и принять активное участие в глобальном разделе мира. «Оба партнера по германо-русскому пакту хорошо поработали вместе», – подытоживал четырнадцать месяцев сотрудничества глава нацистской дипломатии Риббентроп и продолжал: «Вопрос теперь в том, могут ли они продолжать работать вместе и в будущем, и может ли Советская Россия извлечь соответствующие выгоды из нового порядка вещей в Британской империи, т. е. не будет ли для России наиболее выгодным выход к морю через Персидский залив и Аравийское море». Предлагалось также подчинить совместному диктату Турцию и открыть черноморские проливы для военных кораблей «дружественных» государств.

Посланец Сталина в принципе не стал возражать против перспектив выхода СССР к Индийскому океану, но выдвинул и упорно, цепко отстаивал новые – более четкие и практические – требования Советского Союза по расширению его «зон влияния» в Европе. Эти требования предусматривали окончательное поглощение Финляндии, передачу СССР еще одного куска румынской территории (Южной Буковины), отказ Германии защищать оставшуюся у Румынии территорию от возможного нападения «третьей страны», установление советского военного «попечения» над Болгарией, создание советских военно-морских и сухопутных баз в черноморских проливах (что ставило их под единоличный контроль СССР). Дополнительно заявлялось об «интересе» СССР к решению дальнейших судеб Румынии, Болгарии, Венгрии, Югославии, Греции и даже оккупированной немцами части Польши. В ответ Гитлер дал ясно понять, что Германия этим требованиям уступать не намерена.

В результате осенних переговоров 1940 года нацисты выяснили, что соблазнить Сталина «броском на юг» к границам британских владений не удалось и надо быть готовыми противостоять советскому военному давлению в Европе. Советское же руководство, которому стало известно о разработке плана «Барбаросса», расценило «глобальные» предложения Гитлера, как попытку отвлечь силы СССР от направления своего планируемого главного удара. Неуступчивость немцев в восточноевропейских делах была в Кремле понята (и понята правильно), как стремление Германии сохранить плацдармы для возможного нападения на СССР на всем протяжении его границы.

 

Вожди делают выбор.  В разговоры о том, что Германия и Советский Союз должны и дальше стоять в мире «спина к спине», не верил ни Гитлер, ни Сталин – каждый из них знал, что поворачиваться к своему партнеру не то что «спиной», но даже «боком» смертельно опасно. Неизбежность военного столкновения двух тоталитарных держав стала очевидной для обоих вождей. Хотя и коммунистические, и нацистские руководители старались в своих взаимоотношениях по-прежнему сохранять дружественный тон, но концентрация войск на общей границе приобрела в 1941 году угрожающий характер с обеих сторон.

В декабре 1940 года Гитлер сделал окончательный выбор – подготовка к высадке на Британские острова была отодвинута на неопределенное будущее [«Если мы разгромим Англию в военном отношении, то вся Британская империя распадется. Однако Германия от этого не выиграет. Разгром Англии будет достигнут ценой немецкой крови, а пожинать плоды будут Япония, Америка и другие» (Адольф Гитлер)]. Главной задачей следующего года стало сокрушение Советского Союза.

Достоверными документами о военно-стратегических планах Сталина в этот период историки не располагают до сих пор.

Одновременно (совпадение – день в день) в Москве и в Берлине состоялись большие штабные игры высшего генералитета обеих армий – германские генералы отрабатывали детали плана «Барбаросса», а советские военачальники моделировали действия своих войск в случае войны с Германией. По итогам своей «игры» Гитлер утвердил план нападения на СССР. А в Москве начальником Генерального штаба тут же был назначен автор доклада «Характер современной наступательной операции» – генерал Георгий Жуков.

 

СССР И ГЕРМАНИЯ ГОТОВЯТСЯ К ВОЙНЕ

 

Дальнейшая милитаризация советской экономики.  И без того огромные расходы на вооружение стали расти еще быстрее: на военные нужды в 1939 году в СССР истратили 26% госбюджета, в 1940 году – 33%, а на 1941 год было выделено 43% всех государственных средств. По сути, это был бюджет уже воюющей страны. Всего с 1938 по 1941 год выпуск военной продукции увеличился в 4 раза.

Еще в 1939 году для колхозников установили обязательную минимальную норму трудодней – не отработавшим ее грозил лагерный срок. Летом – осенью 1940 года крепостное право и принудительность труда были распространены и на работников промышленности. По новым законам рабочие и служащие потеряли право увольняться с работы по собственному желанию – каждого из них обязали оставаться на том заводе, фабрике, мастерской, где их застал Указ (срок его действия определен не был). В то же время хозяйственные органы получили право «перебрасывать» любого работника с предприятия на предприятие, с одного места на другое по своему усмотрению. Специальным постановлением нормы выработки в промышленности были повышены, оплата труда снижена, а рабочий день продлен. Прогулы, опоздания, брак в работе стали считаться уголовными преступлениями (со всеми вытекающими последствиями) [В 1940 году за нарушения трудовой дисциплины, невыполнение норм выработки и минимума трудодней суды приговорили к различным срокам заключения и принудительным работам около 2 миллионов человек].

Руководители производства теперь имели практически неограниченную власть над своими подчиненными и пользоваться этой властью были обязаны:

«Представитель диктатуры рабочего класса, советский директор предприятия обладает всей полнотой власти. Его слова – закон, его власть на производстве должна быть диктаторской… Командир производства, уклоняющийся от применения самых жестоких мер воздействия к нарушителям государственной дисциплины, дискредитирует себя в глазах рабочего класса, как человек, не оправдывающий доверия», – писал в это время советский экономический журнал.

Сами руководители – от директора до наркома – постоянно находились под непосредственной угрозой ареста, лагеря, расстрела (некоторых из них после нескольких недель тюрьмы – стриженых и осунувшихся – возвращали в прежние высокие кабинеты).

В отношении разработчиков авиационной техники пошли еще дальше – ведущие конструкторы вместе со своими сотрудниками по явно ложным обвинениям арестовывались, но продолжали работать над своими проектами уже на положении заключенных в «спецучреждениях» НКВД (в частности, в таких условиях создавали свои самолеты ведущие конструкторские бюро Туполева (Ту), Петлякова (Пе), Сухого (Су), Поликарпова (По).

Осенью 1940 года ввели плату за обучение в старших классах средней школы. Все школьники, начиная с 14 лет, не пошедшие учиться дальше, принудительно переводились в школы «трудовых резервов» («ремесленные училища»), где они приобретали рабочую профессию «в сочетании с выполнением производственных норм». После двухгодичной учебы-работы выпускник обязывался отработать на указанном ему заводе не менее четырех лет. Смену трактористам, которые вскоре должны были стать танкистами, готовили и в деревне – к 1941 году там было обучено работать на тракторах 200 тысяч женщин. К этому времени в промышленности и на транспорте женщины уже составляли около половины работающих.

 

Общее соотношение сил СССР и Германии к 1941 году.  До 1939 года набор в Красную Армию проводился выборочно, и была она сравнительно немногочисленной (1–1,5 миллионов человек). 1 сентября 1939 года власти приняли решение о введении всеобщей воинской обязанности с одновременным снижением призывного возраста с 21 года до 19 лет. В этот же «большой призыв» на два года в армию попали и те мужчины до 28 лет, которые в армии еще не служили. В результате еще в мирный период численность войск возросла втрое.

Советский Союз располагал в достаточном количестве всеми необходимыми  природными ресурсами и материальными запасами для большой длительной войны. Нефти («крови войны») в СССР добывалось втрое больше, чем в Европе. «Хлеба промышленности» – угля и стали – Германия и завоеванная ею Европа добывали и производили больше, но остро не хватало никеля, марганца, молибдена, вольфрама – материалов, которые превращают обыкновенную сталь («кипучку») в танковую броню и спецсталь для артиллерийских стволов. Европа в мирное время во многом кормилась привозным зерном, и поэтому в условиях блокады континента английским флотом обеспеченность германской империи продовольствием оказалась втрое ниже, чем СССР.

По количеству работо- и боеспособного населения Советский Союз намного превосходил своего противника. Германия захватила и держала под своим контролем почти всю остальную Европу, но это не означало, что от этого пропорционально повысился ее ударный потенциал – немцы были для покоренных народов ненавистными и временными завоевателями. Заставить воевать на стороне Германии французов, голландцев, греков, болгар и т.д. было практически невозможно, а низкая боеспособность румынских, словацких, итальянских частей не позволяла использовать их в серьезных сражениях. С самого начала немцам приходилось бороться с саботажем в промышленности на завоеванных территориях, – работа на иноземных оккупантов не могла быть достаточно производительной. [В Германии остро ощущалась нехватка рабочих рук. В период подготовки «Восточного похода» командование вермахта вынуждено было пойти даже на массовое предоставление долгосрочных отпусков военнослужащим для работы на производстве, что позволило до апреля 1941 года использовать в промышленности около полумиллиона человек]

Напротив, система всеобъемлющего контроля  над населением в СССР складывалась изнутри – давно, постепенно и основательно. Психология жизни в «осажденной крепости» глубоко въелась в сознание большинства населения. К 40-м годам сталинская система  обеспечивала гораздо большую производственную и боевую отдачу от всех республик Союза, чем получал нацистский режим от своей только что завоеванной «лоскутной» империи.

Все это давало возможность СССР вести  войну на истощение.

Но общее соотношение уже имевшихся вооружений позволяло строить перед войной и более оптимистичные планы военной кампании против Германии. К лету 1941 года Красная армия имела 22 тысячи танков (в вермахте – 5,5 тысяч); военно-воздушные силы СССР располагали 23 тысячами самолетов, в то время как ВВС Германии и всех ее союзников в общей сложности имели около 9 тысяч машин; 115 тысячам стволов советских артиллерийский орудий и минометов вермахт мог противопоставить лишь 88 тысяч.

Уже в ходе европейской войны и немецкая, и советская армии начали оснащаться боевой техникой нового поколения (средние и тяжелые танки, новейшие типы самолетов). К лету 1941 года Красная армия не уступала вермахту в количестве самых современных боевых машин. По своим боевым возможностям cоветские средние танки Т-34 значительно превосходили самые мощные германские машины, а тяжелых танков (типа советских КВ) на вооружении вермахта вообще не было ФОТО.

Полностью отмобилизованная германская армия насчитывала 8,5 миллионов человек. Численность Красной армии к июню 1941 года была меньше – 5,7 миллионов человек, но все было готово (вооружение, офицерский состав) для того, чтобы довести ее до 11 миллионов в первую же  неделю всеобщей мобилизации, а в дальнейшем СССР имел возможность поставить «под ружье» еще около 20 миллионов солдат.

Слабой стороной Красной Армии была недостаточная профессиональная подготовленность ее офицерского корпуса. Сталин планомерно и последовательно истребил старый командный состав вооруженных сил: только в 1937 – 38 годах были казнены или брошены в концлагеря половина командиров полков, почти все командиры бригад и дивизий, все командиры корпусов, все командующие военными округами, большинство армейских политработников, многие преподаватели военных учебных заведений. Места расстрелянных заняли новые офицеры, среди которых было немало способных, талантливых командиров, но в военном деле никакой талант не может заменить многолетнего опыта руководства массами людей, вооруженных мощной и разнообразной техникой.

Слишком большое число малоопытных командиров-«выдвиженцев» объяснялось еще и тем, что с сентября 1939 по июнь 1941 года численность армии выросла в три раза, а количество офицерских должностей  возрастало, по крайней мере, вдвое быстрее. Подготовить такими темпами полноценных командиров было трудно, практически невозможно – около 40% советских офицеров к 1941 году не окончило даже средних военных училищ.

То же самое можно сказать и о подготовке специалистов в тех родах войск, которые в короткий срок стали массовыми: многочисленные спортивные летные школы и авиационные училища выпустили к 1941 году 150 тысяч пилотов, но большинство из них прошли курс обучения по сокращенным и упрощенным программам, и назвать их «асами», готовыми завоевать в воздушных боях господство в небе, было трудно [летная подготовка советских летчиков составляла 30 – 180 часов, немецких – не менее 450 часов].

 

Военная доктрина СССР.  Главным стратегическим принципом вооруженных сил СССР являлся «лучшая оборона – это нападение». Так и только так пропаганда рисовала солдатам и населению картины неизбежной будущей войны: внезапный и всесокрушающий удар по коварному, но застигнутому врасплох врагу, тысячи самолетов, одновременно бомбящих его оборону и аэродромы, прорыв и стремительное движение огромных масс танков в глубину вражеской территории, неудержимое наступление пехоты, дорогу которой расчищают десятки тысяч орудий.

Военные учебные заведения выпускали офицеров, обученных проводить прежде всего наступательные операции, но слабо знакомых с грамотной организацией обороны (не говоря уже об отступлении, считавшемся чуть ли не позором для советской армии). Также и постоянные военные учения, войсковые маневры имели главной целью привить армии именно наступательные навыки. Оборона признавалась только как кратковременное состояние на отдельных участках фронта, как вспомогательное, подсобное средство обеспечить наступление соседних ударных группировок.

Этой же идее – воевать сразу же на чужой территории, «малой кровью, могучим ударом» – соответствовала и внутренняя организация армии, в которой перед войной появились горные дивизии, танковые и воздушно-десантные корпуса (значок парашютиста стал предметом гордости сотен тысяч советских юношей).

Наступательный характер Красной армии проявлялся и в характере ее вооружения. Большинство стоявших на вооружении танков были легкобронированными, но очень скоростными. В авиастроении основной упор делался на бомбардировщики ближнего действия и штурмовики для уничтожения целей на земле, но недостаточно было современных истребителей, способных защищать войска и города от авиации противника. При всей количественной и качественной мощи советской артиллерии слишком небольшой была доля противотанковых пушек, эффективных прежде всего в оборонительном бою. Фактически свернутым оказалось производство противотанковых и противопехотных мин для создания минных полей на пути наступающего противника.

 

План «Барбаросса».  Теми же особенностями отличалась и военная доктрина Германии. Сильной стороной вермахта был высокий профессионализм офицеров и унтер-офицеров, внутренняя организованность и хорошая  выучка всех родов войск. Тем не менее, для Гитлера нападение на такого колосса, как СССР, было делом крайне рискованным и по объективным расчетам сулило очень небольшие шансы на успех.

Даже сосредоточив на советской границе 3/4 собственных вооруженных сил с прибавкой армий своих союзников, Германия значительно уступала СССР в количестве основных видов боевой техники (впрочем, немецкая разведка в своих донесениях ошибочно преуменьшала военные и экономические возможности СССР). Стратегических резервов, материалов и боеприпасов для ведения столь большой войны явно не хватало, и взять их было неоткуда, кроме как на захваченной территории противника. При таком неблагоприятном соотношении сил расчет мог строиться только на ошеломляющей внезапности нападения и абсолютной неготовности советских войск к обороне собственной территории.

План операции «Барбаросса» предусматривал именно такой удар всеми имеющимися силами при создании превосходства  на узких, решающих участках фронта. Ставилась задача окружить и истребить главные силы Красной Армии в быстротечных приграничных сражениях: «Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено». По замыслу германского Генштаба, при успехе боев в западных областях СССР немецкая армия могла быть в состоянии осенью захватить Москву и к зиме выйти на линию Волга – Архангельск. Идти дальше не предполагалось – последнюю военно-промышленную базу СССР – Урал – планировалось разрушить массированными бомбардировками с воздуха.

Но, даже если бы план разгрома Красной армии и удался, вряд ли можно было бы считать (как в Европе) войну оконченной. Почти двухсотмиллионное население на огромных пространствах своей страны имело возможность еще годами сопротивляться иноземному нашествию, приковывая к себе и обескровливая большую часть германской армии. Поэтому Гитлер постоянно подчеркивал, что война на Востоке коренным образом отличается от войны на Западе – окончательная победа в России может быть одержана только при невероятной жестокости обращения с населением, «обезлюживании» огромных территорий, выселении и истреблении десятков миллионов людей.

 

Читать дальше:

Что люди думали          РазговоР