ИСТОРИЯ - ЭТО ТО, ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ БЫЛО НЕВОЗМОЖНО ОБЬЯСНИТЬ НАСТОЯЩЕЕ НАСТОЯЩИМ

РазговоР. Национал-социалистический переворот в Германии

в Без рубрики on 24.04.2017

Повторим еще раз: не надо фашизм демонизировать. Он естественен, как естественно любое человеческое отправление. Ведь не будем же мы обличать человечество или народ или кого-то персонально потому, что человеческой особи свойственно ходить в туалет, например, или чесаться в разных местах организма или делать еще что-то подобное, о чем в приличном обществе говорить не принято.

В сознании человека, не отягощенного ценностями, на которых выстроена западная цивилизация, формируется картина мира, которую вполне можно назвать «фашистской». Это и есть та раскаленная лава, которая до поры покрыта тоненькой корочкой цивилизации.

Эта цивилизация зародилась давно, у одного из многочисленных полукочевых народов тогдашней окраины мира, в Палестине. И в этом Гитлер был совершенно прав — это все «еврейские штучки»: «не убивай», «не сотвори себе кумира», «чти отца твоего и мать твою», «не прелюбодействуй», «не кради», «не произноси ложного свидетельства», «не желай ничего, что у ближнего твоего»…

Больше трех тысяч лет тому назад на «естественного» человека впервые была накинута такая узда. Но сам этот человек никуда не делся — и он по-прежнему готов и убивать, и творить себе земных кумиров, и удовлетворять все свои похоти, и красть, и лжесвидетельствовать. И не дай бог даст трещину эта корочка, по которой с такой осторожностью ступаем все мы!..

С тех пор те Десять заповедей прошли долгий путь — их толковали и перетолковывали, приспосабливая к разным жизненным обстоятельствам, на них выстроились три религии, потом они стали гражданскими, внерелигиозными добродетелями, они развились, дополнились новыми, на них основанными принципами, вошли в конституции и в законодательства. И, наконец, вылились в довольно цельную форму, которую называют либеральной демократией.

Принципиальное отличие этих двух моделей жизни — либеральной и фашистской —  состоит в том, что главнее — личность, отдельный человек или что-то другое. Фашизм, в отличие от либеральной демократии утверждал, что этим главным является народ. Нацизм посмотрел на это несколько шире — для него главным является раса.

А сейчас мы рассматриваем один из нескольких случаев 20 века, когда человеческая «органика» вырвалась из под контроля, обрела вооруженную силу, оформилась в целостную идеологию, сформулировала свои цели — и ринулась на достижение этих целей.

Вообще-то говоря, у нацизма был предшественник и современник — «коммунизм» советского образца (о других его образчиках мы будем говорить позже) — который, наряду с итальянским фашизмом и германским нацизмом образовал в минувшем веке альтернативу либеральной демократии, называемую обобщенно — тоталитаризм.

Нам в этой теме «повезло» — мы можем судить о ней изнутри. Мы, наш русский народ, и все народы, которых он вовлек в свою орбиту, на протяжении минувшего века преступили все мыслимые заповеди. И, сменив старую, тоталитарную власть, продолжаем их преступать по-прежнему, считая это «нормой». Той «денацификации», которой подвергся немецкий народ, мы не прошли. Но об этом — потом, в следующих темах курса.

Нацизм является одним из крайних выражений разрыва европейской традиции, связанным с «нашествием масс» начала 20 века и расширением демократии, позволившей этим непропитавшимся традиционной культурой десяткам миллионов «новых» людей активно влиять на государство. Для него характерно:

– исторически закрепившийся в массовом сознании комплекс национальной неполноценности, нытьё о том, что «нас» в мире никто не уважает (а главное – не любит), легко переходящее в агрессивную «манию преследования», которая быстро доходит до неадекватных мечтаний о собственной  всемирно-исторической миссии по спасению человечества, по злой воле «темных сил» падающего в какую-нибудь бездну (капитализма, коммунизма, прагматизма, идеализма, бездуховности и т. д.); осуществление этой миссии мыслится как создание мировой или региональной империи, в которой безраздельно господствует одна нация, подавляя другие народы и целые расы.

– восприятие специфических национальных особенностей в качестве высших ценностей;

– готовность значительной части граждан отдать свою индивидуальность в распоряжение государству (приятие тоталитаризма).

Интересно, что национально-государственные модели итало-фашистского типа существуют и в настоящее время – в Азии, Африке. И существование там государств общинного типа европейцами воспринимается вполне спокойно. Но мгновенную аллергию вызывают малейшие признаки появления черт националистического или расового государства-общины в странах европейской цивилизации. В кругу христианской цивилизации такие страны становятся изгоями (наиболее показателен пример Южно-Африканской республики времен апартхейда).

В Главе причины возникновения нацизма в Германии обрисованы достаточно внятно, но очень похожие движения были в 30-х годах и в других странах Западного мира. Объяснений тому, что они вообще появились, но нигде не стали сколько-нибудь влиятельными, для каждой страны — свои.

У Англии, например, были к этому некоторые задатки — мощная национальная идея, огромная, мировая империя с Британией в центре, которая повсюду устанавливает свои порядки, осуществляя Миссию Белого человека, чувство превосходства над другими нациями. Но при этом у англичан был глубоко укоренившийся комплекс национальной полноценности, всеобщее уважение и доверие к собственной аристократии («нашествие масс» не оказывало на островах столь заметного воздействия на государство), давнее и постепенное воспитание населения в индивидуальной свободе, вера в действенность реформ и, соответственно, аллергия к радикальным, революционным действиям. Британская империя не претендовала на страны христианского мира, британская имперская миссия подразумевала не создание некоей новой национальной цивилизации, а, в первую очередь, распространение на всех континентах и во всех сферах европейских ценностей. При несомненном английском национальном шовинизме и расизме в Британии не было почвы ни для агрессивного национализма, ни для государственного тоталитаризма.

В Соединенных Штатах «восстание масс» не было столь разрушительным как в Германии, но по другим, нежели в Англии, причинам — те социальные слои, которые в Европе называли «народ», в США составляли почти 100% населения; они всегда оказывали определяющее влияние на местное самоуправление и на государство в целом; влиятельной элиты из «образованных классов» в стране практически не было, – «простой» народ всегда устраивался в своей стране в соответствии с собственными представлениями о справедливости, здравым смыслом, и предрассудками. При этом идейными «дрожжами» при формировании американского народа были христианские секты с их строжайшим моральным кодексом (протестантский дух жив в США и по сей день) – покушение на христианские ценности в этой стране было практически невозможным.

Протестантский же вариант христианства считал высшей земной ценностью свободную человеческую личность, а не какое бы то ни было сообщество, нацию или государство. Миллионы иммигрантов попадали не под слабое влияние «культурной элиты» своей новой страны, а под гораздо более мощное воздействие протестантских порядков и норм «простого» народа, и массы новых переселенцев эффективно «переваривались» традиционной культурой. Население США было настолько разнообразным по своему национальному составу, что говорить о каком-то особом «американском национализме» не приходится до сих пор. В американском обществе было сколько угодно расизма по отношению и к афроамериканцам, и к выходцам из Азии, и к индейцам. Но эти меньшинства существовали лишь на самых нижних ступенях социальной лестницы и не воспринималось, как реальная угроза «белым» – агрессивный расизм лишь поддерживал существующее положение вещей и так и не смог стать основой массового фашистского сознания и организации «белых» общин (даже в южных штатах). «Империализм» же всегда был в США бранным словом. Так что, при несомненном «белом» расизме в США не было почвы ни для агрессивного национализма, ни для государственного тоталитаризма.

Воздействие этих лидеров Запада на другие, не столь «защищенные» от националистического тоталитаризма страны, зависимость от них не дали развиться там местным фашистским, нацистским движениям до господствующего положения в обществах.

Даже в Италии, на родине фашизма, он не смог превратиться в нацизм германского типа. Обратите внимание на то, что итальянцы – одна из наиболее католических наций. Этим во многом объясняется и довольно низкий (по сравнению с протестантскими странами) уровень правосознания населения, но одновременно и традиционно невысокий градус почитания государства. Центр духовной жизни нации находится не в королевском дворце, парламенте или в Большом фашистском совете, а – в Ватикане. Поэтому Муссолини, при всей своей популярности и личном атеизме, не смел, подобно Гитлеру, переступать границ европейской цивилизации. Повышенный «градус» национализма в Италии уравновешивался сверхнациональными, всемирными претензиями католицизма. Кроме того, после крушения векового противника – империи Габсбургов, итальянцев трудно было убедить, что у их страны имеются смертельные враги.

В СССР была необычайно благоприятная почва для формирования тоталитарного государства. «Восстание масс» здесь прошло  бурно — и до конца. Носители европейских ценностей (даже в их националистических вариантах) исчезли из жизни страны, остались только те, кого принято было называть «народ».

Сравнительно невысокий уровень христианизации большинства населения опустился еще ниже, и постепенно религиозные критерии переставали играть какую бы то ни было роль в мотивации любой деятельности. Практически полностью отсутствовало какое бы то ни было правосознание, замененное «справедливостью». Традиционная вера в государство превратилось чуть ли не в религиозное его и его вождя почитание. Необычайно распространилось массовое ощущение жизни в окружении коварных врагов и веры в конечную победу над ними.

Наросла почва для формирования тоталитарного государства, однако на совершенно иной идеологической основе, нежели нацизм.  Национализм всех народов, населявших СССР, активно, террористическими методами подавлялся правящим слоем — он разлагал многонациональную империю, препятствовал ее расширению, включению в империю новых народов. Для экспансии в этом случае гораздо более подходила вненациональная, наднациональная идея — знаменем господствующей идеологии стал «пролетарский интернационализм».

Опубликовать:


Комментарии закрыты.