Второй человек в коммунистической иерархии на протяжении тридцати лет, «серый кардинал» высшего советского руководства, главный идеолог режима был человеком, по нынешним меркам, странным. Его поведение казалось нелепым: ездил в бронированном «членовозе» с наглухо задраенными стеклами и запрещал включать вентиляцию, в любую жару ходил шляпе, калошах и в старом, затасканном плаще, всю свою немалую зарплату сдавал в бухгалтерию нетронутой. На протяжении всей карьеры он не только уцелел сам, но и не поучаствовал ни в одной сталинской террористической «чистке». Никогда не высказывал собственной точки зрения ни по одному вопросу, заняв принципиальную позицию лишь транслятора мнений вышестоящих деятелей. Сферой, в которой он царил безраздельно, была идеология, причем, очень узкая — он чуть ли не наизусть мог цитировать все, что когда-либо и по какому-либо поводу написали «классики марксизма-ленинизма» и в любой момент мог достать из своей обширной картотеки подходящую к случаю цитату из них — и это была для него истина абсолютная, истина «в последней инстанции», истина и сегодняшнего, и завтрашнего дня. Получив в середине 60-х громадную, почти ничем не ограниченную власть над партийным аппаратом он выстраивал его работу в соответствии со своими идеалами абсолютной преданности «непреложным истинам» и абсолютного повиновения. Он выстроил — и для себя, и для окружавших его партийных чиновников, и, в конечном счете, для всех советских людей — глухую стену, через которую не пробивались никакие живые звуки большого мира, со всех сторон обступавшего СССР. Когда в 1982 году он умер, слез по усопшем не было — никто не горевал о верховном жреце марксизма, его уход встретили с плохо скрываемой радостью: «Что о нем можно сказать? Только то, что сказать о нем нечего»

«Мы вскрыли ошибки, которые сопутствовали культу личности Сталина, но мы никогда не будем осуждать Сталина за то, что он боролся с врагами партии и государства. Мы осуждаем его за то, что он бил по своим»

«Оттепель». 1953-1964 годы