Сергей Иванов, историк:

«Созданный Томасом Ньюкоменом в 1705 году паровой механизм для осушения шахт был крайне энергозатратен, однако в Англии, где мало рек и от водяных мельниц не было особого толку, владельцы мануфактур с энтузиазмом ухватились за идею использовать силу пара. В 1764 году талантливый самоучка Джеймс Уатт, нанятый техником в лабораторию университета Глазго, усовершенствовал машину Ньюкомена. Его большой удачей стало то, что нашелся богатый коммерсант с воображением по имени Мэттью Боултон, который вложил огромные деньги в «раскрутку» нового изобретения. Ему-то и принадлежала счастливая маркетинговая идея – мерить мощность новой машины в лошадиных силах (причем за единицу была принята не средняя животина, а тяжеловес). Внедрение паровой машины в промышленное производство привело к индустриальной революции в Англии»

Эрнест Богарт, американский экономист, о соревновании молотилок на Парижской выставке 1885 год:

«Шесть человек были поставлены на молотьбу цепами, и одновременно с ними начали работу механические молотилки. После часа работы сравнили результаты:

Шестеро молотильщиков с цепами…. 36 литров пшеницы

Бельгийская молотилка……………… 150 литров

Французская молотилка……………… 250 литров

Английская молотилка……………….. 410 литров

Американская молотилка…………….. 740 литров»

Иоахим Радкау, немецкий историк:

«Паровая машина поистине потрясла современников. Сила пара ярче всего воплотилась в образе локомотива: железная дорога приобщала людей к технике и рождала у них чувство нового времени. … Американский историк экономики Роберт В. Фогель рассчитал, что индустриализация в США, если бы она была основана на проектах строительства каналов, могла добиться тех же результатов, что и в случае ставшего уже легендарным строительства железных дорог. Но такой «количественный» подход игнорирует качественные признаки, и прежде всего колоссальное гипнотическое воздействие железной дороги на человека. …

Паровая энергия охватывала лишь ограниченные жизненные и экономические пространства, пока ее можно было передавать лишь с помощью зубчатых колес и приводных ремней. Для вездесущности паровой энергии понадобилось бы много маленьких паровых машин. Какое-то время  казалось, что развитие идет именно в этом направлении, но рост цен на уголь сделал эти мини-машины нерентабельными.

Ситуация изменилась после того, как начало свое шествие электричество, точнее говоря – пригодный для силового привода переменный ток высокого напряжения. Ряд сенсационных выставок ознаменовал в 1880–1890-х годах прорыв в области использования электрического тока для освещения и приведения в движение машин. Сильнее, чем когда-либо прежде, техника представилась волшебным миром невидимых сил и ярких эффектов. Тогда-то и возникло целостное представление о технике, как связующем и вездесущном творении, и о техническом прогрессе, как о бесконечном явлении»