Джон ГРЕНВИЛЛ
Родился будущий известный историк в еврейской семье в Германии, в Берлине, и звали его тогда Ганс Грауэр. Его, одинадцатилетнего, мать после погромов отправила в Англию (сама она погибла в концлагере). После получения гражданства он взял себе новые имя и фамилию — Джон Гренвилл. Устроившись садовником в один из колледжей Кембриджа и дав обещание туда не поступать, он получил доступ к его богатейшей библиотеке — так началась его карьера профессионального историка. Областью его научных интересов был анализ событий конца 19 — начала 20 века
«В 1900 году Германская империя символизировала для современников дух дисциплины, единства и прогресса; Франция же, напротив, казалась бессильной страной, раздираемой противоречиями и погрязшей в коррупции, политическое фиглярство которой не позволяло принимать ее всерьез… Правительства здесь сменялись так часто, что любая другая страна мира уже погрузилась бы в хаос и стала полностью неуправляемой. А Франция, проникнутая своими повседневными заботами, продолжала оставаться стабильной, хорошо организованной страной с сильной национальной валютой…
Способны ли мы сейчас разобраться в том, как функционировало французское общество тех лет, и понять то, что оставалось непонятным современникам?
Ключ к решению этого вопроса состоит в том, что большинство французов не желали, чтобы их правительство и парламент имели в своих руках жесткие рычаги управления и тем самым могли вносить какие-то заметные изменения в общее течение французской жизни. Франция была глубоко консервативной страной. Большинство населения не хотело никаких радикальных перемен в существующем порядке вещей… …Французы крайне мало доверяли своим политикам.
…Франция, несмотря на всю свою относительную слабость [в военно-экономическом отношении], думала не только об обороне. Напротив, все сменяющие друг друга французские правительства преследовали экспансионистские цели и, сбивая с толку своих германских соседей, отнюдь не выглядели запуганными»
«Империя Габсбургов являлась самой значительной европейской державой на протяжении более чем четырех столетий. …
В этой части Европы, где национальности так перемешаны между собой, трудно было достичь согласия по поводу того, где должны пролегать национальные границы, или какая национальность должна считаться государственным большинством., а какая – меньшинством. …Император выразился так: «Пусть с этим разбирается сам дьявол». Империя Габсбургов предпочитала решать большинство вопросов, исходя из наднациональных интересов. …
Самой большой угрозой империи было требование независимости для Венгрии. Обширные права, которыми пользовались венгры, примиряли их с существованием в составе империи при наличии личной связки: император Австрии – король Венгрии. Под сенью мощной Габсбургской монархии венгры чувствовали себя в безопасности как от внешних врагов, так и от внутренних распрей. …
Благодаря делению империи на две части, венгры и немцы получили большинство в каждой из них. А ведь во всей Австро-Венгерской империи большинство населения составляли именно славяне,.. которые таким образом оказывались политическим меньшинством! …
Конфликты между национальностями зачастую парализовывали работу австрийского парламента. Когда императорские министры делали уступки чехам, немцы отказывались от сотрудничества с правительством; когда уступки делались немцам, чехи немедленно переходили в оппозицию.
Вплоть до 1914 года отношения между венграми и другими национальностями оставались сложными. Единственной последовательно проводимой политикой были репрессии. … Королевство было мадьярским, патриотизм тоже, а все остальные точки зрения не имели права на существование. Но несмотря на яростные попытки «мадьяризировать» все народности Венгрии, это почти всегда приводило к неудачам… В австрийской части империи правительство пыталось прийти к соглашению между немцами, чехами и поляками.
Тому, что в целом империя управлялась достаточно эффективно, в немалой степени способствовали честность и интеллигентность большинства представителей ее чиновного и судейского сословий. … Франц-Иосиф особо заботился о том, чтобы в трех важнейших министерствах империи министры не были бы представителями только одной ее половины. Так, высший пост в министерстве иностранных дел по очереди занимали саксонский немец, венгр, австрийский немец, поляк, снова венгр и снова австрийский немец. …
Когда мы сейчас удивляемся длительной жизнеспособности Габсбургской империи,.. то упускаем из виду один важный момент. Кому было выгодно доведение того или иного конфликта до развала империи? Ни венграм, ни немцам, ни полякам, которые пользовались гораздо большими свободами, чем под властью германской или российской короны, ни евреям, чьи таланты украсили культурную жизнь Вены, ни чехам, которые верили, что их безопасность зависит от существования империи; ни даже большинству сербов и хорватов… Требование независимости, которое порой раздавалось в Чехии или среди южных славян, было работой хорошо образованного меньшинства.
Подавляющее большинство подданных Франца-Иосифа было заинтересовано в сохранении империи, пусть даже при этом они могли горячо спорить между собой о том, какая именно империя им нужна. А пока они спорили, династия и центральная власть, имперские гражданские учреждения и имперская армия продолжали выполнять свои функции, отвечающие общим интересам большинства населения»
«Одну из главных особенностей Японии нужно искать в ее истории – это грубое пренебрежение правами личности, особенно, когда речь идет о защите национальных интересов и противостоянии Западу. Естественно, что реакция японцев на западное отношение к ним, как к представителям низшей расы, выражалось в стремлении утвердить свое превосходство над европейцами»
«Убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда, которое произошло в Сараево 28 июня 1914 года, было делом рук боснийской молодежи, которая под влиянием романтических порывов решила посвятить свои жизни делу сербского национализма, взяв себе за образец действия русских террористов. Они получили оружие от подпольной сербской организации «Черная рука», которую возглавлял полковник Драгутин Димитриевич, являвшийся сотрудником секретной военной разведки. Боснийским юношам помогли перейти через австро-сербскую границу тайные агенты Сербии. Премьер-министр Сербии Николай Пашич и король Александр не могли ничего поделать с армейскими офицерами и «Черной рукой». Однако Пашич послал в Вену достаточно туманное предупреждение о том, что во время визита в Сараево эрцгерцогу будет угрожать опасность.
Дилетантизм убийц едва не провалил все дело. Утром 28 июня первая попытка закончилась неудачей, поскольку бомба, брошенная одним из шести заговорщиков, разорвалась под автомобилем, который следовал за машиной эрцгерцога. Невероятно, но эрцгерцог, его жена и губернатор Боснии вновь двинулись в путь по улицам Сараево. Когда шофер эрцгерцога заколебался в выборе пути, волею случая один из заговорщиков – Гаврило Принцип – оказался прямо напротив притормозившего автомобиля. Он целился во Франца Фердинанда и губернатора Боснии, но в результате двух его выстрелов смертельные ранения получили эрцгерцог и его жена»
«Ратификация сенатом США договора об образовании НАТО ознаменовала революционный переворот в американском отношении к мировым проблемам. Теперь линия обороны США пролегала в Европе, а безопасность Американского континента напрямую зависела от мировой безопасности. … Первым главой Совета [национальной безопасности США] стал Джордж Кеннан. Совет национальной безопасности утвердил доктрину, согласно которой основную угрозу для Америки представляет распространение советской сферы влияния, а потому главным приоритетом должна стать защита Западной Европы. Последующие американские президенты неукоснительно придерживались этой доктрины.
Западная Европа избавилась от кошмара оказаться один на один с СССР»
«В отличие от жителей многих стран мира японцы пользуются гражданскими свободами, а их правительство нельзя назвать ни диктаторским, ни авторитарным. … Политика чужда рядовому японцу, за исключением того, что касается его собственного благополучия, перспектив на работе, образования и будущего детей. Материальный прогресс и надежность – вот что главное. Те, кто получал места в нужных школах, университетах и компаниях, обеспечивались рабочими местами на всю жизнь. Компания заботилась о своих работниках, а в ответ они должны были каждодневно демонстрировать абсолютную лояльность. Такая система хороша для тех, кто попадает на нужное место – при условии, если они побеждают в жесточайшей конкуренции. …
Развитие современной Японии назвали экономическим чудом, но чуда в этом нет – превосходный менеджмент, рабочая сила с образованием лучшим, чем в любой другой стране мира, национальное чувство гордости, упорное следование однажды намеченной цели и благоприятные условия в мире объясняют очень многое. … В начале 90-х годов перспективы, однако, померкли; рост прекратился, прибыль в банковском деле и промышленности упала. Последнее десятилетие века несет с собой перемены и бросает вызов старым обычаям»