Андрей ГРАЧЕВ
Журналист-международник, бывший пресс-секретарь Михаила Горбачева. Сейчас живет с семьей в Париже
«Вспоминая о своих встречах с Хрущевым, тогдашний британский посол в Москве привел разговор, который, видимо, произвел на него неизгладимое впечатление: «А скажите, господин посол, – обратился как-то к нему на приеме Никита Сергеевич, – восьми ядерных ракет нам хватит на вашу Англию?» Посол не смутился: «Хватит и шести, господин премьер. Но имейте ввиду, что мы успеем ответить минимум двадцатью». Ответ почему-то привел Хрущева в восторг, и весь остаток вечера он не отпускал от себя нового английского друга»
«Хрущев не был первым и наверняка не останется последним руководителем, ставшим жертвой собственной политики: как и положено истинному реформатору, он разбудил процессы, развитие которых не был способен сам контролировать. И хотя это редко ставят в заслугу политику, он достоин самой высокой оценки за главное: Хрущев избавил страну от страха, не учтя, правда, при этом, что именно страх был символом и главным инструментом власти в России в предшествующие ему советские и досоветские годы.
В результате освобождения от страха перед ночным арестом номенклатура воспользовалась этим, чтобы избавиться от непредсказуемого вождя… Избавленные же от страха, а стало быть, и от почтения перед властью, подданные без сожаления расстались с тем, кто разбудил в них надежду на чудесное изменение жизни, но сам оказался неспособным на чудеса.
До сих пор… мы срываем на нем свое раздражение, не осознавая, что воплотившиеся в нем и в его поступках контрасты – это противоречия нас самих…»
«Выбрать оптимальную скорость движения для общества, пребывавшего в глубокой спячке, точнее, намеренно погруженного его правителями в безопасный для них анабиоз, было, конечно же, непростой задачей. Требовалось подобрать начальную передачу, с которой можно было относительно плавно, без драматических рывков стронуть общество с места. …
…Горбачев не хотел, чтобы страна, которую он надеялся приобщить к соучастию в его проекте, постоянно тащилась за инициаторами реформ на буксире. Отсюда частые остановки, оглядки на отстающих, стремление, как у сопровождающей стадо пастушьей собаки, обежать его, вернуться назад и удостовериться, что никто не отстал. …
Оправданием ему вполне могло служить почерпнутое из Библии изречение Иакова: «Я пойду медленно, как пойдет скот и как пойдут дети…» (Бытие: гл. 33. 14). Но было очевидно, что не только нетерпеливый авангард, но и значительная часть населения, разбуженного революцией обещаний, скорее, ждали от своего пастыря, что он поведет их на очередной «штурм неба», как обещал своим последователям Маркс, чем предложит унылую дальнюю дорогу. Попытка же Горбачева привести за собой в Землю Обетованную всех, готовность ради этого сдерживать нетерпеливых и подгонять отстающих вызывала неудовольствие и тех и других»
«Перестройка» в СССР и конец «холодной войны»